Но я почему-то был уверен, что не всё так просто. Да, вероятно, часть истины в её словах есть, но чтобы день за днём два таких совпадения. Сначала мне отказывают в повышении, на которое я претендовал, а затем внезапно выясняется, что я даже на своём-то месте не справляюсь. Чудно́. Очень.

— Хорошо, я понял, — проговорил я, покачивая головой, как привык делать ещё в прошлом теле, когда размышлял.

И этот жест привлёк внимание моей спутницы, так как она никогда подобного в моём исполнении не видела.

— Что-то задумал? — спросила она, забавно сложив губки, от чего весь её образ стал невероятно милым. — Надеюсь, на мне это не отразится.

И да, от прошлого Даичи она не ждала никаких действий. Но я был не он. Я собирался сохранить своё ежемесячное жалование и, как можно скорее, взойти по ступеням карьерной лестницы. И мне плевать, на сколько лет распланированы все эти повышения.

— Хата-тян, — сказал я, лукаво улыбнувшись. — Как ты смотришь на то, чтобы я воспользовался этой информацией, но без указания того, кто мне всё это сказал.

— Эх, — вздохнула та, но без особого сожаления, — так и знала, что надо держать язык за зубами. Он же всё равно узнает, кто тебе всё разболтал, — она даже покачала головой, драматично закусив нижнюю губу.

— Не переживай, ничего Сугуяма-сан не узнает, — ответил я и тут же понял, что именно так оно и будет. — Я с ним так поговорю, что он мне сам всё выдаст. И даже гораздо больше.

Кумико склонила голову набок и посмотрела на меня таким взглядом, словно оценивала заново. Точно увидела в привычном что-то такое, чего раньше там не замечала. И даже не предполагала, что такое существует.

— Хорошо, если так, — кивнула она, в конце концов, — потому что, если меня спросят, я буду всё отрицать.

Она не удержала смешок и прикрыла рот ладошкой. В целом и общем, именно от неё у меня на данный момент были самые приятные впечатления. Но я не исключал, что это гормоны бурлят в молодом теле. Я уж и забыл, каково это, когда тебя возбуждают простые движения женских грудей сидящей напротив красивой девушки.

Больше о работе и о ситуации в целом мы не говорили. Сидели, пили что-то безалкогольное, но интересное на вкус. Болтали на отвлечённые темы, пока вдруг моя спутница не спросила:

— А твоя-то почему ушла?

Вопрос был задан в лоб, что совершенно не свойственно вежливым и изворотливым японцам. Поэтому я решил не оставаться в долгу и ответить точно также.

— Она сочла меня слишком мягким, но основная причина — это то, что меня обломали с повышением, — но это была лишь верхушка айсберга.

После посещения моей квартиры юношей по фамилии Бусида, я осознал, что не всё было так просто в наших отношениях.

— И всего-то? — с удивлением хмыкнула Кумико и отпила очередной глоток из своего стакана. — Я думала, может, ты не сдержался, поколотил её, — она снова прыснула в кулачок. — Вон у тебя какая мускулатура.

— Нет, — я покачал головой. — Женщин я не бью ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах. Но и пренебрежения к себе не потерплю.

— Это хорошее качество, — кивнула мне девушка, снова глядя мне прямо в глаза. — А то некоторые пытаются воспитать из мужчины ручную игрушку, а потом удивляются, что это за размазня с ними сожительствует. А насчёт тебя… — она задумалась, и я прям видел, как она хочет сказать нечто откровенное, но не может себя пересилить.

— Что насчёт меня? — я попытался помочь ей высказать всё, что она думает. — У нас сегодня дружеская встреча, можешь говорить, что хочешь.

— Хорошо, — она усмехнулась, расслабилась и откинулась на спинку диванчика, обитого красным дерматином. — Думаю, что ты изменился. И сейчас действительно представляешь то, о чём говоришь. И это неожиданно, словно по мановению волшебной палочки.

Про эту самую волшебную палочку я потом думал в темноте, лёжа на своей кровати. А действительно, может быть, я сюда попал с помощью собственной магии? Очень жаль, что я совсем не помню, как окончился мой путь в том мире. Это как будто ты напился до беспамятства, отрубился, а утром не можешь вспомнить, как попал домой, как лёг в кровать. От кого эта гневная записка на кухонном столе…

С Кумико мы вскоре разошлись по домам, зная, что встретимся уже утром. Я не возражал бы, если завтра она сделает выводы и намекнёт мне уже на полноценное свидание, так как против физиологии не попрёшь. Но и не сильно расстроился бы, если подобного не произошло, так как передо мной сейчас стояло гораздо больше задач, чем просто заняться сексом.

Во-первых, меня хотели уволить. А, во-вторых, убить. Или наоборот? Никогда не умел правильно расставлять приоритеты.

И со всем этим мне предстояло разобраться в самое ближайшее время. Я не собирался допускать ни первое, ни второе.

Но утро, как оказалось, решило не сильно отставать от предыдущего дня и подкинуть мне ещё различных тем для размышления. Я проснулся в шесть утра, пробежался на домашнем эллипсоиде, сходил в душ и почувствовал себя настоящим японским полицейским.

Менталитет этой загадочной нации начал проникать в моё естество, словно усваивался вместе с воздухом. Вот уже и поклоны коллегам и даже не знакомым людям не вызывали во мне отторжения. Уже и весь этот вычурный японский язык не казался мне чудовищным средоточием лжи, когда в глаза говорили совсем не то, что думали.

Теперь я понимал, что это всё формировалось веками, потому что под внешним равнодушием в этих людях прятались тонкие, чуть ли не по-детски сильные эмоции. И чтобы не раздирать каждый раз свою душу, они научились отращивать эдакую эмоциональную броню, состоявшую в том числе и из этикета.

Перед зданием полицейского участка Тоёхиры меня снова ждали. Но на этот раз не женщина, которую я спас вчера. Это был мужчина со смутно знакомыми чертами лица. Да-да, я уже научился различать японцев, так как сам был одним из них. Но вот припомнить, откуда мне знакомо это лицо, я не мог.

Обратившись к памяти моего предшественника, я тоже не смог отыскать ничего похожего на человека, низко поклонившегося мне.