Звонок телефона напугал меня настолько, что я подскочила. Это была Ленка.

– Ты что, совсем рехнулась, да? – высказалась сестра одновременно и злобно, и растерянно. – Это что вообще было?

– Где?

– Что «где»? Что это за лысый хрен с бандитской мордой?!

– А-а-а… Это Коста. Мой долг принёс.

– Ты чего дурой прикидываешься? – зашипела Ленка. – Что такого случилось-то? Ты парня вроде как отшила, ну, а я подобрала… Что этакого страшного я тебе сделала, что ты издеваешься теперь надо мной?!

– Лена, иди в пень! Чем я издеваюсь?! Я тебе была должна за два месяца. Я тебе долг вернула. Вернула?

– Вернула, – убито подтвердила Ленка. – Двадцать тысяч евро!

Я поперхнулась. В самом деле, я же не пояснила Ольгеру, чего именно двадцать тысяч, а тот сам не догадался выяснить. А Косте вообще, похоже, всё равно.

– И что мне теперь делать? – уточнила сестра.

– Да что хочешь, – буркнула я. – Ипотеку возьми…

Положив телефон обратно на комод, я уставилась на раскрытый чемодан. Похоже, так просто распрощаться с Ольгером теперь не получится.

Глава 4

Конечно же, какой нормальный человек в такой ситуации уснёт?.. Ох, нет, не так. Какой нормальный человек вообще попадёт в такую ситуацию? Правильно, никакой.

Я провалялась в постели без сна до самого рассвета. Хотя, конечно, с выводом про «без сна» я, возможно, всё-таки поспешила. Не может же наяву мерещиться мужчина с точёным торсом и с кошачьими лапами немеряного размера. Вроде бы для такого видения нужно спать. Но я одновременно видела кошачьи лапы и слышала, как поутру в квартире то тут, то там начали раздаваться разнообразные звуки, а значит я не спала. Поднимались домочадцы Ольгера и правда ранёхонько, и я решила, что мне валяться тоже нет никакой причины.

Я выползла из постели, осмотрела на всякий случай каждый угол комнаты и ванной, проверила, всё ли в порядке за оконной занавеской, убедилась, что замок на входной двери заперт, и только тогда сняла пижаму и оделась.

Решение уйти отсюда, как можно скорее, становилось всё отчётливее, и, если бы не материальный вопрос, я бы не мешкала. А пока мне даже слегка дурно становилось от того, сколько я теперь должна вместо двухмесячной просрочки своей доли за квартиру.

Причин разорвать наш с Ольгером трудовой договор у меня было несколько. Первая – та, что Ольгер меня обманул, не сказав и половины правды о том, что меня ждёт. Вторая причина – Дайра. О нет, этот, кажется, не врал, но зато вчерашний шок после обнимашек с котиком встряхнул меня так, что повторять не хотелось.

Я снова запихала в чемодан и утрамбовала там все свои тряпки, убрала телефон в сумочку, причесалась перед зеркалом, забрала с собой чашку и блюдце и, сосчитав до десяти, вышла в коридор.

Идти пришлось на запах кофе, а за поворотом коридора прибавился ещё и звуковой ориентир – звяканье столовых приборов.

Сейчас, ясным утром, когда почти все двери в коридор были распахнуты, мне стала понятна странная планировка этой квартиры. В боковых коридорчиках, похоже, были входы в отдельные помещения. А вдоль главного коридора шли два ряда комнат: проходные помещения без окон и «барские палаты» вдоль фасада, соединённые между собой.

На пути мне попалась раскрытая дверь в небольшую светлую комнату, в которой вместо мебели было множество разнообразных кошачьих лазалок, лесенок и когтеточек. А между окон на полу стоял большой лоток размером с целое корыто. В нём, загнув хвост крючком, невозмутимо восседал Дайра. Он даже не взглянул в мою сторону, а я поспешила поскорее пробежать мимо.

Вся троица завтракала в огромной студии, объединяющей кухню и столовую. Посередине был накрыт круглый стол, стояли какие-то тарелочки, вазочки и блестящие баранчики. На столе оставались нетронутые тарелка, приборы и стаканы, значит, меня здесь поджидали.

Ольгер на этот раз был одет во что-то куда более похожее на домашнюю одежду. Халат – не халат, но нечто вроде того. Он неторопливо жевал, лениво ковыряясь в еде вилкой и одновременно читая что-то в лежащем сбоку гаджете. Коста выкладывал на своей тарелке замысловатую мозаику из сыра, помидоров и травы. Брилле стояла у плиты и пыталась нацедить в свою чашку остатки кофе из огромной турки.

– Доброе утро! – поздоровалась я.

Они ответили мне хором, правда, ни один не поднял глаз. Видимо, давали понять, что мои привилегии новичка в полночь закончились, и теперь тут все равны: все вежливы, но стулья подавать никто не будет.

Я понесла чашку с блюдцем в мойку и, проходя мимо Брилле, заметила:

– Спасибо, булочки были невероятные! Ничего вкуснее не ела. Ты просто гениальная кулинарка!

– На здоровье, – усмехнулась Брилле. – Только я тут ни при чём, с чего ты взяла?

– Я думала, ты их испекла. Разве нет?

– Нет, с этим не ко мне, пожалуйста, – Брилле махнула указательным пальцем в сторону стола. – Это туда!