Шрифт:
Закладка:
— Девочка! С тобой всё в порядке? Голова не болит?
— Не-а… — смущённо ответила Арина, и села на кровать, скрестив босые ступни, и положив руки на колени.
Доктор подошёл к ней, осторожно приподнял голову, слегка ощупывая и проверяя ткани на возможные повреждения, ещё раз заставил коснуться пальцем носа. Потом посветил издалека фонариком в глаза Арины, наблюдая сужение зрачков. Ощупал кисти рук, проверяя болезненность кожных покровов.
— Не больно?
— Эммм… Нет… — промямлила Арина.
— У тебя, эээ… Люда… — Доктор заглянул в диагноз, написанный почерком, похожим на арабскую вязь. — Совершенно нет никаких вегетативных признаков сегодняшнего падения. Хотя в диагнозе от скорой помощи написано, что ты перенесла падение головой на лёд, помутнение и потерю сознания, онемение конечностей. Налицо сотрясение мозга средней степени. Однако уже в стационаре диагноз не подтвердился. Анализы, проведённые, пока ты была без сознания, показали, что ты абсолютно здорова. Поэтому, собственно говоря, ты и находишься не в палате интенсивной терапии. Ну что ж… Это замечательно. При утреннем обходе я ещё раз проверю твоё самочувствие, и если динамика будет такой же положительной, то завтра же и выпишем. Меня, кстати, звать Филипп Иванович Миронов.
— Очень приятно. Арина, — кивнула головой девочка. — То есть Люся. Со мной всё хорошо!
— Вот и прекрасно, — улыбнулся врач. — Ты таблетки, которые я прописал тебе, выпила?
— Да! — уверенно соврала Арина, осторожно нащупав в кармане халата кулёчек с таблетками, и мысленно думая, что вот фигушки вам.
Пить неизвестные таблетки из неизвестных рук — последнее, что может позволить себе топ-спортсмен. Или конкуренты специально дрянь подсунут, или дедушка в маразме перепутает и положит свой мочегонный «Фуросемид», или «Милдронат» от сердца вместо твоего разрешённого жаропонижающего, и привет положительному допинг-тесту! Потом медальки долой, дисквал на пару лет, и конец карьеры. Останется только с Арбузовой в телеэкране мелькать, идиотски улыбаясь и демонстрируя мнимую радость жизни.
— Ладно, Люда, отдыхай! Поправляйся, — улыбнулся доктор, и вышел в коридор.
Арина сидела и не знала, чем себя занять. В руки хотелось взять смартфон. Но его не было. Мозг без привычной подпитки информацией, пусть даже пустой, и притекающей из сторисов соцсетей, голодал. С раздражением Арина бухнулась на постель, жалобно скрипнувшую под ней, и опять взяла в руки книгу. Ну чтооо это за книга??? Никаких бояръаниме, попаданцев, никакого романтического фэнтези, эльфов и драконов!!! Книга даже не была фантастической! Это Арину сильно расстроило, но она всё-таки превозмогла себя и погрузилась в чтение. Так незаметно и уснула, свалив книгу на пол и свернувшись калачиком на кровати.
Проснулась рано, как всегда, в 6 часов. Даже без будильника. За 12 лет в фигурном катании и привычке всегда жить по расписанию, будильник уже давно стал лишним… 12 лет в спорте… Это весомо, когда тебе лишь 16! Помнила ли Арина, когда в 4 года мама впервые потащила её на каток? Безусловно. Потому что она дико ревела и орала от недосыпа…
…
Январь. На улице −30. На часах шесть с половиной утра. Город застыл в морозной дымке. Скромно обставленная прихожая двухкомнатной квартиры на третьем этаже девятиэтажки на окраине Иженска, в спальном районе Ильметьевский.
— Аря! Сиди спокойно! — мама пытается завязать 4-х летней плачущей Арине шнурки на зимних ботинках, но та постоянно дёргает ногами, и сильно усложняет задачу. — А ну перестань! Нам ещё ехать через весь город, а потом к обеду в детский сад!
— Я не хооооотююю! — выла раздосадованная Арина. Сопли и слёзы лились ручьём, и она вытирала их кулачком. Арина и в самом деле искренне не понимала, зачем ей вставать в 6 утра, когда самый сладкий сон, и тащиться на старенькой машине отца в какую-то снежную тьму, на другой конец города. В этот ужасный ледяной зал, где всегда холодно и темно. И где постоянно больно падаешь на лёд. Увы, график работы на тренировочном катке был весьма плотным. С 7 утра до 9 вечера, и группу самых маленьких поставили на раннее утро. Самое раннее из всех возможных. В 7 утра уже начиналось занятие, и следовало быть на месте. Опоздания не допускались. В 7 утра ребёнок должен быть уже в раздевалке, одет в тренировочный костюм и обут в коньки.
…
— А почему так рано? — озадаченно спросила мама Арины у молодого тренера, Виталины Григорьевны, во время записи в младшую группу. — Они же совсем маленькие ещё. Трудно будить. Наверняка придётся с рёвом.
— Потому и рано, что маленькие, — пожала плечами тренер, рассказывавшая в тренерской о времени и графике занятий. — Вы сможете привозить её на машине и через пару часов забирать. Дети постарше и подростки уже ездят сами, и на улице должно быть светло. Извините, но так принято везде. У нас же множество детей занимаются и ещё взрослые любители. Групп много — лёд один.
— Ясно. Спасибо… — вздохнула мама. — Будем ездить, конечно.
— Самое сложное — не рано будить, — сказала тренер. — Самое сложное — мотивировать ребёнка. Суметь объяснить ему, зачем он вынужден каждый день вставать в 6 утра и ехать на тренировку. Растягивать тело, держаться на льду, конкурировать с себе подобными. Ведь для ребёнка есть альтернатива — ничего этого не делать. Ему непонятно, зачем всё это. Привычный мотивационный ресурс для взрослых не работает. Ребёнку не нужны завоёванные места, отстаивание чести города, области, страны, медали и деньги в ожидаемом будущем. Он хочет смотреть телевизор, играть в игрушки. Идти самым лёгким путём. И вот это приучение к ежедневной абстрактной мотивации — самое сложное. Считайте, что это самый первый отбор в более высшую лигу. На этом этапе и в этом возрасте отсеивается 90 процентов детей. Им не суждено стать спортсменами. В них нет умения преодолевать трудности. Нет характера.
…
Арина проснулась и не спеша встала. В палате темно, но через окна без штор немного идёт свет, по-видимому, от уличного освещения. Тело затекло от непривычного тоненького матраса и пружин под ним. Неужели здесь ещё не изобрели нормальные кровати?
— Так весь позвоночник в трусы ссыпется! — вслух заявила Арина и начала понемногу делать зарядку. Размяла руки, ноги, плечевой пояс, пресс. Сделав
