— Не помню…

В нескольких словах он рассказал свою историю. Кривицкий слушал молча, и в его глазах читалось недоверие.

— Странно это слышать, — произнес главврач, когда Несвицкий смолк. — Волхв поступает в ополчение, как рядовой боец. Воюет, получает асфиксию, теряет память, поэтому не знает о своих способностях. Но уничтожил чернокнижника и немцев в зачарованных кирасах… Извините, но не верю.

Николай пожал плечами, вынул из кармана документы и звезду убитого им чернокнижника и положил перед Кривицким. Тот сначала взял офицерское удостоверение.

— Готфрид фон дер Ляйнен, — прочел фамилию и имя и стал переводить с немецкого: — Состоит на службе в Бундесвере, чин — гауптман. Маг четвертого разряда, — он взял восьмиконечную звезду, рассмотрел и положил на стол. — Убедили. Ну, ладно, справились вы с магом, зачаровав патроны, но корпускулы здоровья… Это разные способности, насколько знаю.

— Мой муж вчера в бою получил три раны, — поспешила пояснить Вера Тимофеевна. — Осколочные. Две поверхностные, хотя одна большая, еще один осколок пробил бедро навылет. Николай Михайлович промыл их водой из фляги и забинтовал. Вчера я осмотрела мужа. Раны затянулись, покрылись корочкой, их даже бинтовать не нужно. Муж практически здоров. Вот еще, — она извлекла из сумки флягу и положила на стол перед начальником. — На моих глазах Николай Михайлович вчера зачаровал.

Кривицкий молча взял пустой стакан, стоявший у графина перед ним, плеснул в него из фляги и поднес к глазам.

— Ничего себе! — он охнул, похоже, что от неожиданности. — Какой насыщенный раствор! — Кривицкий ловко опорожнил стакан обратно в флягу, не расплескав ни капли, и закупорил ее пробкой. — Как долго шел процесс?

— Я не смотрела на часы, — смутилась Вера Тимофеевна. — Но быстро, минут, наверно, пять.

— Понятно, — кивнул Кривицкий. — Спасибо, Вера Тимофеевна. С вами все. Оставьте нас вдвоем.

Медсестра ушла. Главный врач посмотрел на Николая.

— Не обижайтесь на неласковый прием. Поверить было трудно. Волхв в Царицино — большая редкость, их и в империи не очень много. А тут приходит юноша, худенький и маленький. И вообще… — он сделал паузу.

— Ледащий, — улыбнулся Николай.

— Вот именно, — кивнул главврач. — И говорит, что он может изготавливать раствор здоровья. При этом уверяет, что в бою утратил память и ничего знает о своих способностях. Вы б поверили?

— Я бы волхва испытал, — сказал Несвицкий.

— Значит, вы согласны на испытание?

— Конечно, — Николай кивнул. — Но есть условия.

— Какие?

— Перед испытанием мне покажут пациентов — из тех, кто вызывают наибольшее желание помочь. Второе. Если испытание пройдет успешно, вы поможете мне с документами. Мой паспорт разнесло разрывом мины в клочья — в вещмешке лежал.

— Почему не хотите восстановить его в полиции?

— Я не гражданин республики. Придется ехать за границу, а без документов меня туда не выпустят.

— Понятно, сделаем, — кивнул главврач и снял трубку с телефона. — Ираида Павловна, пригласите заведующую детским отделением и сестру-хозяйку.

Обе женщины явились буквально через несколько минут. Одна немолодая, полная, с простым, невыразительным лицом; вторая лет примерно тридцати, высокая и стройная. Красивая. Тонкие черты лица, вишневые глаза в густых ресницах под соколиными бровями. Смотрит сумрачно, но хороша! Накрахмаленный халат выгодно подчеркивал трепетную грудь приличного размера, литые бедра и мускулистую попу. Николай лишь мысленно вздохнул, глянув на такой «пейзаж». Не для него фемина.

— Дарья Николаевна, — Кривицкий посмотрел на немолодую женщину. — Чистый автоклав наполнить питьевой водой. Наш новый волхв, — он указал на Николая, — приготовит раствор здоровья.

— Я поняла, Степан Андреевич, — кивнула женщина с простым лицом и вышла.

— Марина Авенировна, — сказал главврач красавице. — Покажите Николаю Михайловичу своих вчерашних пациентов. Ему необходимо проникнуться настроем перед чарованием. А это вот раствор, который он сегодня сделал, — Кривицкий протянул ей флягу. — Разбавьте перед применением примерно втрое — очень высокая концентрация.

— Спасибо, Степан Андреевич! — воскликнула красавица, буквально вырвав флягу из руки начальника. — Как вовремя!

— Ему спасибо, — главврач кивнул на Николая. — Если с автоклавом выйдет, легче станет всем. Проводите волхва.

— Николай Михайлович, прошу за мной, — произнесла красавица.

В сопровождении заведующей отделением Несвицкий по проходу между корпусами, прошел в соседний корпус, где посетил палаты. Через полчаса он выбежал во двор, где, ломая сигареты, жадно закурил.

— Не угостите?

Он повернулся: рядом обнаружилась заведующая. Он дал ей сигарету и щелкнул зажигалкой.

— Табак хороший, — сказала Марина Авенировна, затянувшись. — Давно такого не курила.

— Трофейный, — Несвицкий протянул ей пачку. — Возьмите, у меня еще есть.

Она кивнула и забрала. С минуту они курили молча.

— То, что вы мне сегодня показали… — он заскрипел зубами. — Я много чего видел в жизни, в том числе и раненых детей. Но столько крох! Возможно, вам привычно…

— К этому привыкнуть невозможно, — перебила его врач. — Я здесь с самого начала военных действий, и до сих пор привыкнуть не могу. Спасибо за раствор, он очень пригодится. Возможно, что получится вытянуть и тех, кого считали безнадежными.

— Как это все произошло? — спросил Несвицкий.

— Прилетело в детский сад. Славы целенаправленно обстреливают школы и сады. Хотят, чтобы нам стало больно. Дескать, как посмели отложиться от их «демократического» государства! Мерзавцы! Если б знали, как они издеваются над ополченцами, попавшими к ним в плен.

— Знаю, — кивнул Несвицкий. — Одного немецкий чернокнижник сжег на моих глазах.

— А вы?

— А я его убил. И остальных фашистов, бывших с ним. Марина Авенировна, ведите меня к автоклаву…

Сестра-хозяйка заглянула в кабинет Кривицкого.

— Разрешите?

— Заходите, Дарья Николаевна, — кивнул главврач, — присаживайтесь.

Сестра-хозяйка последовала приглашению.

— Рассказывайте.

— Все сделала, как вы велели, — начала сестра-хозяйка. — Раствор разлили в емкости, распределили их по отделениям. Три бутылька отдали представителям других больниц. Очень были рады! Благодарили и еще просили.

— Потерпят. Следующую партию направим в полевые госпитали, — сказал Кривицкий. — Им нужнее.

— А вдруг опять прилеты в город?

— Несвицкий новой начарует. Вы же сами видели: десятиведерный автоклав за двадцать пять минут! Я специально засекал. Очень сильный волхв.

— Это точно, — кивнула Дарья Николаевна. — Где вы нашли такое чудо?

— Вы не поверите, но сам пришел, — Кривицкий улыбнулся. — Вернее, привели. Вера Тимофеевна, сестра из терапии. Он с ее мужем воевал