Пока я размышляла, Вирха взял какой-то камень, похожий на голыш, кусок простой серой проволоки и принялся что-то наматывать, превращая эти два предмета в подобие украшения. Я уже хотела отказаться от такой «чести». Зачем мне эта странная поделка, похожая на изготовленное детскими руками кольцо из проволоки? Но в этот самый момент, Вирха, закончил мотать, спрятал свою поделку в руках и закрыл глаза…

Даже при тусклом свете свечей было видно, как резко побледнело его лицо. А когда он протянул мне ладонь, на которой лежало, сделанное им украшение, я невольно ахнула и подалась вперед… Не знаю, как это получилось, но голыш обмотанный серой проволокой превратился изящное тонкое кольцо. Тусклый серебряный блеск металла… невзрачный камень невольно притягивающий взгляд… Я нащупала Зеркало Великой Матери, висевшее на моей шее, захотелось достать его и убедиться, что глаза меня не обманывают: на грязной ладони мастера лежал артефакт Древних Богов.

— Но как⁈ — пораженно выдохнула я, осторожно кончиками пальцев касаясь нового артефакта. Я даже не пыталась взять его, просто хотела убедиться, что это не галлюцинация и морок не развеется, стоит только коснуться его. Но кольцо было настоящим…

— А вот так, — голос Селесы прозвучал глухо и даже как-то устало. — Дар у него… Или проклятье… Вы уж сами, ваше величество, определитесь. Потому и прячу его здесь.

— Ничего не понимаю, — выдохнула я и все таки взяла кольцо. Медленно, все еще не веря ни своим глазам, ни ощущениям надела его на палец… Вирха широко улыбнулся, убрал ладонь, и, заложив обе руки под мышки, начал раскачиваться на стуле, тихо, на грани слышимости, воя одну ноту. Я нахмурилась, — что это с ним?

Селеса вздохнула еще раз. Пригладила торчащие на голове Вирхи вихры, по матерински ласково провела по щеке…

— Идемте, — кивнула она на выход, — я там все расскажу. Его сейчас лучше оставить одного…

Мы вышли… Селеса захлопнула дверь за спиной, отрезая нас от загадочного мастера, только что на моих глазах совершившего самое настоящее чудо. Я была так поражена, что даже не знала с чего начать расспросы, поэтому молчала, все то время пока мы поднимались по лестнице. В голове кружились тысячи мыслей, путаясь между собой и превращаясь в лишенные смысла химеры…

Почему? Как это парнишка смог сотворить такое? Что с ним стало? И зачем он так пристально смотрел на меня и как, вообще, могло получиться, что древние Артефакты Древних Богов прямо сейчас создал из камня и простой проволоки этот странный Вирха? Зачем Селеса сказала, что его лучше оставить одного и как у него это получилось? И почему он прячется и где он был раньше?

— Сюда, — Селеса кивнула в сторону кухни. Даже получив титул она не избавилась от мещанской привычки торчать целый день на кухне, среди всего того хаоса, что творился в моей голове, эта мысль единственная из всех не затягивала меня в сети безумной гонки по кругу. И я зацепилась за нее, как за якорь. Моя подруга еле заметно улыбнулась, — здесь все свои…

Я кивнула, только что сообразив, что, вообще-то, прямо сейчас в доме Селесы живет маг, который определенно не должен был пропустить такого ученика Жерена. Значит, все это не просто так? Может быть мой друг не подвержен влиянию магов и водит за нос монтийского шпиона? Эта мысль воодушевила меня, и на кухню я вошла почти с улыбкой. Почти, потому что даже такая большая радость не смогла пробиться через тревожные, независимо от моей воли, мысли об артефакте, мягкие объятия которого я чувствовала на пальце.

На Селесиной кухне, как и на любой другой в это время дня, вовсю шла готовка. Клубы пара поднимались над котлами, заволакивая пространство горячим туманом, пахнущим вареным мясом, овощами и ароматными приправами. Шипение масла на огромных сковородах, мерный стук ножей, и тихий смех болтающих между делом поварих дополняли картину.

Наше появление не осталось незамеченным. На одно мгновение настороженная тишина повисла над кухней. Казалось даже масло в сковородках перестало шипеть, и только клубы пара по прежнему бесшумно кружили в воздухе, заставляя закашляться от влажной духоты… А потом все опять загудело по прежнему.

Старшая кухарка, громогласно раздававшая приказы своим помощницам, склонившимся над кухонными столами, и Селеса обменялись многозначительными взглядами. И я готова была поставить все свое состояние, против медной гринки, баронесса и ее старшая кухарка неплохо ладили между собой.

— Сюда, — Селеа потянула меня дальше, вглубь белого тумана, прямо к дверям просторных кладовых, где хранился запас продуктов. Дверь она открыла ключом, который ей сунула в руку кухарка в тот момент, когда мы проходили мимо. — Тут можно говорить обо всем. Нас никто не услышит…

Я кивнула. Нет, я конечно, предпочла бы кабинет, а не кладовку, но в чужом доме выбирать не приходилось. К тому же я доверяла Селесе. И мне страшно хотелось узнать правду о Вирхе…

К моему удивлению, в кладовой, за грудой мешков с овощами, обнаружился эдакий тайный кабинет со старым шкафом, диваном, парой кресел и колченогим столиком, подпертым старым, дырявым горшком… в кладовке царил полумрак, дневной свет проникал в нее через узкое, но длинное окно под самым потолком. Однако, несмотря ни на что внутри было сухо и свежо.

— Садитесь, — кивнула Селеса на кресло.

И, не дожидаясь моего ответа, плюхнулась во второе. Это было не слишком вежливо, но я снова промолчала и последовала ее примеру. Моя подруга нередко была довольно грубой и несдержанной, и ни богатство, ни титул это не исправили. Только глянула мельком, чтобы убедиться, что обивка мебели чистая и не испортит мне платье.

— Расскажи про Вирху, — не стала я затягивать разговор. — Как такое могло получится? Я же видела, что у него в руках был простой камень и проволока.

Селеса глубоко вздохнула. И начала свой рассказ, как будто бы не услышала мой вопрос, с самого далекого далека…

Все началось много лет назад, когда они с Жереном только-только переехали в Средний город. Тогда-то он заметил, что грязного беспризорника, живущего на улице у ювелирной лавки, твердая рука. Он, подражая мастеру, так ловко гранил простые голыши, валявшиеся на обочине дороги, что Жерен решил забрать его к себе, учеником. Заодно и подкормить и приодеть. Очень уж худым и оборванным даже для нищего был этот ребенок.

Поначалу все было хорошо. Вирха выправился, подрос. Он с удовольствием учился ювелирному делу, и рука у него была