мог чувствовать себя в то время в безопасности. В особенности богатые должны были опасаться постоянных насилий. Полибий пишет, что Набис велел изготовить для себя особую пыточную машину в виде фигуры роскошно одетой женщины с лицом замечательно похожим на лицо его жены Апеги. Она служила ему для вымогания денег. Вызывая к себе того или иного гражданина, Набис сначала долгое время уговаривал его добровольно пожертвовать определенную сумму. Если тот проявлял упорство, Набис говорил ему: «Кажется, я не умею убедить тебя, но полагаю, что моя Апега тебя убедит». С этими словами он поднимал упомянутую машину с кресла, она заключала непокорного в объятия и с силой прижимала к своей груди. Плечи и руки этой женщины, равно как и груди, были усеяны железными гвоздями, которые прикрывались платьем, и всякий раз, когда тиран нажимал на специальный рычаг, они глубоко впивались в тело жертвы. Так Набис погубил многих, отказавших ему в деньгах. Вообще, когда дело шло о его выгоде, он бывал очень неразборчив в средствах. Ходили слухи, что он покровительствует критским пиратам и пелопонесским разбойникам, дает им убежище и имеет долю в их добыче. Впрочем, Лаконика при Набисе смогла отчасти выйти из того упадка и ничтожества, в котором пребывала после разгрома и изгнания македонцами Клеомена III. Создав сильную армию, тиран проводил энергичную политику и старался распространить свое господство на весь Пелопоннес.

7) Пятая Сирийская война. Завоевания Филиппа V

В 203 г. до Р.Х. Филипп захватил Лисимахию, переправился в Азию и вероломно захватил Кий, все население которого продал в рабство. Эти города были союзниками этолийцев. Немного погодя Филипп, приказав тем из своих подданных, которые жили у моря, доставить флот, взял Самос и Хиос, опустошил часть земли Аттала I и попытался захватить самый Пергам. Благодаря сильному положению гарнизон легко отражал нападения македонцев. Тогда царь обратил свою ярость и раздражение на предместья. Он не только жег и разрушал до основания храмы и алтари, но велел разбивать самые камни, чтобы всякое восстановление развалин сделать невозможным. Таким образом множество великолепных храмов было сравнено с землей. Не совершив больше ничего достойного, Филипп хотел незаметно сняться с якоря и плыть к Самосу. Но Аттал, как только обнаружил отплытие македонцев, бросился со своим флотом в погоню. Союзниками его были родосцы. Настигнув Филиппа недалеко от Хиоса, они нанесли ему сильное поражение. Правда, увлекшись преследованием, Аттал сам чуть не попал в плен. Корабль его захватили, а сам он едва успел с него бежать.

После этого война была перенесена в Карию. Филипп осадил родосский город Принас. Македонцы быстро изготовили навесы и другие приспособления и повели осаду при помощи подкопов. Но местность была скалиста, и попытка не имела успеха, потому Филипп придумал такое средство: днем он велел производить шум под землею, как будто земляные работы ревностно производились, а по ночам сносилась издалека земля и насыпалась у входа в подкоп с целью наводить ужас на жителей города, которые заключали о ходе работы по огромным кучам земли. Сначала принасяне мужественно выдерживали осаду, но потом, когда Филипп прислал объявить, что стена их подперта уже на протяжении чуть не двух плефов и вот-вот обрушится, поверили его словам и сдали город. Тем не менее, вследствие недостатка продовольствия положение Филиппа в Азии было нелегким. С большим трудом насилием и лестью он добывал пропитание для голодного войска. К тому же он знал, что пергамцы и родосцы отправили посольства в Рим с жалобами на него и что римляне, только что победившие Ганнибала, имеют свободные руки для македонской войны.

Если бы в это время Аттал и родосцы не дали Филиппу передышки, они вполне могли бы победить его даже без помощи римлян. Но, переправившись в 201 г. до Р.Х. на Эгину, Аттал пребывал в бездействии, ожидая ответа от этолийцев, которых он призывал вновь вступить в войну. Тем временем Филипп переправился через Геллеспонт во Фракию и успел собраться с силами. Две тысячи воинов вместе с Филоклом он отправил осаждать Афины, а сам стал захватывать один город за другим. Овладев во Фракии Маронеями и Эносом, он захватил затем Кипселу, Дориск и Серей. Оттуда он передвинулся к Херсонесу и принял под свою руку Элеунт, Каллиполь и еще несколько небольших крепостей. Лишь жители Абидоса закрыли перед царем ворота, и город был взят в 200 г. до Р.Х. после тяжелой осады и ожесточенного штурма, когда почти не осталось живых защитников.

В то же время Филипп и сирийский царь Антиох III заключили договор о разделе владений Египта, где в это время сел на престол малолетний Птолемей V. Филипп пообещал Антиоху помощь в завоевании Кипра, а Антиох Филиппу – Кикладских островов. Об этом договоре, взволновавшем всех, родосцы донесли римлянам. Помимо родосцев и послы афинян обвиняли македонцев за осаду. Этолийцы, обеспокоенные ростом могущества Филиппа, стали опять проситься в число римских союзников. Римляне в свою очередь отправили запрещение Филиппу – не совершать никаких покушений на родосцев или афинян, или Аттала, или другого какого-нибудь друга римлян. На это Филипп ответил, что римлянам будет хорошо, если они будут держаться мира с ним на тех условиях, на которых они его заключили. Так был нарушен заключенный недавно договор, и началась Вторая Македонская война.

8) Вторая Македонская война

Римское войско во главе с консулом Публием Сульпицием переправилось в Элладу. Узнав об этом, Филипп переправился с войском в Фессалию. Но он опоздал – римляне уже были в Афинах. Их корабли совершили дерзкий налет на Эвбею и сожгли союзную македонцам Халкидику. Желая отомстить, Филипп поспешил в Аттику. Афиняне были настороже и, сделав несколько безуспешных приступов, македонцы отступили, страшно опустошив всю округу. Филипп поспешил в Аргос, где собрался совет Ахейского союза. Он хотел втянуть и ахейцев в войну против римлян, но те не спешили вступать в противоборство с таким опасным противником.

Между тем, собравшись с силами, Филипп выступил в Иллирию, где находилось римское войско. Обе армии встретились возле Атака и несколько дней прощупывали друг друга в небольших стычках. Филипп дождался, когда римские фуражиры вышли в поля за хлебом и внезапно напал на них. Множество римлян было убито, и чтобы спасти остальных консул спешно вывел свой легион из лагеря. Македонцы, увлеченные преследованием, неожиданно были атакованы правильно построенным войском, и ход битвы сразу изменился не в их пользу. Сам царь оказался в опасности: под ним ранили коня, тот упал вместе со всадником, и