Шрифт:
Закладка:
Все изменилось, когда войска Аматэру окружили главное поместье клана. Это уже само по себе плохо, но, в принципе, тоже терпимо. Да, много ценных документов и вещей пришлось бы уничтожить, но само поместье они бы потом отбили назад. А вот когда парламентер Аматэру молча передал им флешку, на которой был записан разговор отца с Клос-саном. Вот это стало настоящей проблемой. Смертельной опасностью, нависшей над их кланом и родом Тоётоми в частности. И даже улики против Мацумаэ, которые Тоширо продолжал осторожно раскидывать, не сильно бы им помогли. Даже наоборот — помимо императорского рода, на них еще и кланы Хоккайдо начали бы охоту. Так что работу с уликами пришлось приостановить, а самые легкообнаруживаемые из них и вовсе уничтожить.
И что теперь делать, Тоширо не знал. К настолько поганым ситуациям наследника клана жизнь не готовила.
— Тоётоми-сан, — подошел к нему слуга. — Аматэру-сан ожидает вас.
* * *
Хорошо, когда не ты прием организовываешь. Сразу столько обязанностей с тебя снимается, что даже немного свободным себя ощущаешь. Особенно если на приеме не особо много или даже мало действительно важных фигур. На приеме у Шмиттов от меня практически ничего не требовалось, всего лишь ходить и общаться на отвлеченные темы. Иногда отвечать на вопросы. Обязательно подойти к Тайра и Отомо, благо они стояли вместе. Обязательно поговорить с Акено и Кагами. Обязательно пообщаться с токусимцами. Причем можно было особо не заморачиваться с очередностью тех, с кем общаешься. Красота, одним словом. План на вечер у меня был лишь один, все остальное необременительные обязанности и куча свободы.
Тоётоми Тоширо заявился на прием в числе последних, к тому времени я даже успел обойти всех, кого надо было обойти. Насчет его появления я не волновался — переданная им флешка с компроматом не оставляла Тоётоми особого выбора. Да, они могли выкрутиться из ситуации, но вот игнорировать ее — уже нет. Если у них, конечно, хоть какие-то мозги есть. Заметив Тоширо, аккуратно завершил разговор с Акено и Кагами, после чего пошел в дом Шмиттов. На этот счет всё было обусловлено, и помещение для переговоров подготовлено. Мне только и оставалось передать слугам, чтобы они позвали Тоширо.
— Тоётоми-сан, — поприветствовал я его, когда он зашел в комнату. — Прошу, присаживайтесь.
Помещение, как и весь дом, было выполнено в традиционном стиле, так что встречал я мужчину, сидя на специальной подушке возле низкого столика.
— Приветствую, Аматэру-сан, — произнес он хмуро, прежде чем присесть с другой стороны стола.
Немного понервировав его пристальным взглядом, заговорил:
— Для начала, хотелось бы кое-что уточнить. Я изначально не собирался воевать на уничтожение, более того, не собирался наносить вам какой-то значительный вред. Именно поэтому ваш отец, как и старейшины, взяты в плен, а не убиты. Думаю, и вам была нужна лишь моя смерть, а на сам род Аматэру Тоётоми плевать. Так?
— Да, — ответил он коротко.
И не соврал, отлично.
— Что ж, в таком случае давайте исходить именно из этих предпосылок, — продолжил я. — Мне от вас нужно не так уж и много. Список требований довольно короткий. Во-первых — прекращение попыток убить меня. Вы, конечно, можете продолжить, но учтите, что запись разговора я уничтожать не собираюсь.
— И какой тогда вообще смысл в переговорах? — прервал он меня. — Нам проще продолжить войну, выкрутимся как-нибудь. Это лучше, чем вечные требования шантажиста.
— Сначала дослушайте, — произнес я спокойно. — Хотя… На этот вопрос я отвечу: в договоре можно прописать, когда я могу использовать запись, а когда нет. Обнародование этого договора очень сильно ударит по Аматэру, если мы его нарушим. Да и не будет эта запись актуальна всегда. Лет через сто она станет поводом поморщиться, не более.
— Очень спорное утверждение, — не хотел сдаваться Тоширо.
— Как скажете, — пожал я плечами. — Я могу продолжать?
— Прошу, — ответил он с сарказмом в голосе.
— Во-вторых — вы отдаете мне Сокухин.
— Приемлемо, — поморщился он.
Ну да, их интернет-магазин… хотя правильней, все-таки — сетевая торговая площадка, деньги приносит немалые, но не настолько большие, чтобы спорить из-за нее в такой ситуации.
— В-третьих — вы передаете мне все данные по ритуалу… — сделал я небольшую паузу, но Тоширо молчал, ожидая продолжения. Самое правильное в его положении решение. — В-четвертых — выплачиваете контрибуцию, размер которой мы обговорим во время полноценных переговоров. Ну и в-пятых — вы передаете управление кланом своему сыну.
— Что, прости? — взлетели его брови.
— Главой клана Тоётоми должен стать ваш сын — Тоётоми Кен, — уточнил я. — Мне плевать, что будет с вами, я имею в виду и вас лично, и вашего отца. Хоть старейшинами становитесь, хоть жрецами, хоть в Германию уезжайте. Но главой клана должен быть Кен.
— По-твоему, это «не так уж и много»? — напомнил он мои слова в начале разговора. — Менять главу чужого клана, по-твоему, ерунда?
— Хм. У меня складывается ощущение, что вы будете не рады возвращению отца, — улыбнулся я уголком губ.
— Что за бред? — взлетели его брови.
— А ведь вы и по телефону не горели желанием возвращать отца, — покивал я, будто что-то поняв.
— Ты сейчас какую-то чушь несешь, — нахмурился он.
— Как скажете, — произнес я. — Мне плевать на то, как вы яростно защищаете свою власть, но либо вы выполняете эти пять простых требований, либо мы продолжаем воевать. И как вы понимаете, выиграть Тоётоми при любом раскладе не светит. Просто потерь будет гораздо больше.
Прикрыв на мгновение глаза и поджав губы, Тоширо раздраженно выдохнул через нос.
— Я тебя услышал, — сказал он, открыв глаза. — Теперь о наших условиях.
— Внимательно вас слушаю, — произнес я.
— Аматэру возвращают всех пленных, никаких контрибуций, запись вы используете только для защиты от нападения нашего клана, после заключения мирного договора ты объявляешь, что конфликт исчерпан и Аматэру не имеют претензий к
