мира старых мифов, для мира прошлого.

Когда в людях нет любви, они всю жизнь будут воевать друг с другом, они будут воевать с вирусами, паразитами и бактериями, они будут воевать с экологией земли, они будут воевать со всем, что придумали сами в себе.

Кто любит по-настоящему, тот находится везде и повсюду.

Если настоящая любовь вездесущна, это значит, что ты становишься этой любовью, это значит, ты находишься одновременно везде, где разлилась повсюду любовь.

В настоящей любви нет недостатка, нет избытка, нет крайностей.

Двойственность всегда исчезает в настоящей любви.

Нет противоречий в настоящей любви.

Кто любит, тот не гоняется за тем, чего нет, тот не гоняется за тем, что разделено на внешнее и внутреннее.

Когда настоящая любовь появляется, исчезают все причины.

Человек любви не стремится делать того, чего нет в любви.

В настоящей безусловной любви всё долговечно.

Любовь не указывает вам путь, потому что любовь, как безмерное небо, которое не имеет направления, потому что небо, как любовь, везде и повсюду.

Всё, что чистое, и всё, что грязное, в естественности, в любви становится одним и тем же.

В любви никто не тревожится, никто не озабочен, никто не волнуется по поводу несовершенства и совершенства.

3. В невидимой святости любви

Кто живёт в мире безусловной любви, тот живёт в невидимом мире.

Кто живёт в невидимом мире, тому в голову не придёт кого-то очерчивать оценками видимого мира.

Никто не начинался в безусловной любви, никто не заканчивался в безусловной любви, потому что все растворены в любви, которую невозможно оценить определениями начала и конца видимого мира.

Безусловная любовь — это самый таинственный процесс, это самая таинственная река божественного происхождения, поэтому такую реку невозможно вместить в рамки оценок разгаданного, расшифрованного, предсказуемого мира.

Безусловную любовь способны видеть те, кто живёт и дышит невидимым миром так, как им дышит сам Бог.

Кто видит всё таким, каким всё видит Бог, тому в голову не придёт очерчивать всё это оценками видимого, разгаданного, знакомого мира.

Оценками разгаданного мира очерчивать неразгаданный мир любви невозможно.

Если смотреть на всё так, как на всё смотрит Бог, вам в голову не придёт очерчивать это оценками так, как это видит невнимательный человек.

В безусловной любви находятся божьи сокровища, которые невозможно очертить оценками, что помогают многим спастись от смерти, спастись от бессмыслия, спастись от безвременности, спастись от неизвестности.

Мал тот, кто понимает любовь в очертаниях, в рамках оценки известного предсказуемого мира. Оценить безусловную любовь невозможно, потому что невозможно обозначить оценками то, в чём растворяется всё.

В неделимой бесформенной любви не существует оценок, которые помогают всем слепым обличать знакомый предсказуемый мир.

Всё, что никогда не заканчивается, невозможно определить теми оценками того мира, который заканчивается скоротечно, мимолётно и скоропостижно.

Что не рождено, то невозможно оценками известного мира обнаружить и вычислить.

Бесконечную любовь невозможно обозначить и вместить в рамки оценок, которые подвластны времени.

Бесконечное невозможно запятнать или ограничить оценками критики, потому что оценки критики принадлежат предсказуемому миру.

Только двойственное воззрение берётся одевать и очерчивать всё в рамки оценок двойственного понимания с двойным дном.

Не увидит полноты безусловной любви тот, кто оценивает любовь по причине своей неполноценности.

Любовь — это всегда небесная бесформенность, которую невозможно оцепить или ограничить рамками оценок дуального ума.

Всё, что для вас предсказуемо, это всё то, что можно упаковать в рамки оценок того мира, от которого все чего-то ждут.

Необусловленную любовь невозможно вычислить оценками обусловленного мира.

Необусловленная любовь вас растворит раньше, чем вы успеете этой любви поставить оценку.

Безусловная любовь бесформенна, поэтому тщетно эту любовь обозначать оценками обусловленной предсказуемости.

Критиковать можно что угодно, если оно имеет своё начало и конец, но если нет начала и конца, все оценки тщетны и бессмысленны.

Глупо обозначать последствиями и причинами то, что не имеет ни последствий, ни причин.

Придерживаться дуальных взглядов — это значит оценивать всё в двойственных трансляциях лжи.

Любовь не имеет пределов, поэтому глуп тот, кто пытается критиковать любовь пределами предсказуемого мира.

Все оценки имеют свой предел, поэтому оценками вы можете обозначить только то, что соответствует этим оценочным пределам.

Кто любит, тот видит беспредельного Бога, поэтому любящий никогда и никого не пытается очертить границами оценок предсказуемых пределов.

Любовь — это вселенная, которая никогда не вместится в рамки, в пределы оценок предсказуемого мира.

Любящий пронизан беспредельностью, поэтому любящего невозможно распять оценками предсказуемой предельности.

Человек, что растворился в любви, это тот самый человек, которого не существует в пределах, в рамках каких-либо оценок предсказуемого мира определённых выводов.

В рамках всеобщих выводов безусловной любви не существует.

Выводы вы можете делать только там, где нет Бога, где нет истины, где нет любви.

Совершенное невозможно запаковать в рамки выводов несовершенного мира.

Оставлять всё таким, какое есть в естественности, это значит, что это невозможно вместить в рамки оценок, которых не существует для Бога.

Любящий человек может любить безусловно, ничему не следовать, но при этом он способен видеть всё таким, каким это видит Бог.

Человек, который любит всё безусловной любовью, пронизан невидимым настолько, что всё видимое растворяется в его взгляде.

Любящий человек может ничего не знать, не пользоваться оценками, ничего не вычислять, но при этом он проникает в непостижимое вечное.

В состоянии безусловной любви вы ничего не исследуете, что соткано из условностей, но вы всюду проникаете, где