Не трудно было догадаться, что чем ниже — тем выше статус сидящего и, следовательно, меньше мест.

Все, при беглом осмотре, Хаджар насчитал ровно девятьсот девяносто девять рядов.

Что же, может он не знал и в это числе существовала какая-то своя магия? Уже не первой раз он сталкивался с явлением, в котором присутствовало подобное значение.

— И куда нам? — буднично спросил Хаджар.

С равным комфортом для себя он сел бы как вплотную к сцене, где, учитывая знакомые волосы и глаза, располагался Императорский род, так и на самой границе с входом.

Причем, самое удивительное — чем ближе к сцене, тем менее вычурные и пестрые одежды с минимальным количеством украшений.

А чем ближе ко входу — тем цветастее, внешне дороже одежды и больше драгоценных металлов и камней. Это лишний раз доказывало, что тем, кто и так знает себе цену, не имеет смысла выставлять её на всеобщее обозрение.

Если сравнивать с борделем, то самые элитные его работницы всегда выглядят скромнее остальных. Им не надо надевать на себя ценник — все, кому нужно, и так все о них знают. Те же, кто нет — стоят слишком низко по социальной лестнице, чтобы позволить их присутствие.

Высший свет всегда казался Хаджару в чем-то схожим с публичным домом. Те же нравы и мотивы, только с другими приправами.

— Третий ряд снизу, — Дора повела их к лестнице. Всего их здесь было четыре и та, по которой спускались друзья, на фоне остальных выглядела немного пустынной.

— Высоко забрались, — присвистнул Хаджар. Эйнен, как и в большинстве случаев, продолжал сохранять невозмутимое молчание. — Или наоборот — низко… при дворе никогда не поймешь, поднялся ты или тебя…

— Опустили, — прогрохотало за спиной Хаджара.

Тому не нужно было оборачиваться, чтобы узнать хозяина баса. Им, разумеется, был Гэлхад, один из младших наследников клана Вечной Горы.

Гигант, который, как и все его родственники, не выделялись бы своей статью разве что на фоне степных орков Ласкана.

— Приветствую, Хаджар, — Гэлхад протянул руку. Хаджар ответил на жест. Может, не так давно, они и хотели лишить друг друга жизни, но, жизнь, сложная штука. Теперь они, возможно, могли считаться хорошими знакомыми. Как минимум — союзниками, объединенными одной целью. — Поздравляю тебя с прохождением испытания Башни Сокровищ.

— Приветствую, Гэлхад, — ответил Хаджар на жест. Его, не самая маленькая рука, буквально потонула в лапище гиганта. — Даанатан слухами полнится, да?

На это великан лишь подмигнул.

Анис, идущая позади своего спутника, сдержано кивнула. А её братец, Том Динос, и вовсе — презрительно фыркнул.

Странный он малый, этот младший наследник Хищных Клинков. Иногда может казаться надежным, не из робкого десятка, союзников и крепким воином, а затем вновь надменным аристократом, рядом с которым тесно из-за раздутого эго.

— Хочу предупредить тебя, Хаджар, — Анис, легко обогнув Гэлхада, поравнялась с Хаджаром. — Все аристократы знают, о том, что ты принес на аукцион. А сам Император Морган отдал негласный приказ ни при каких обстоятельствах не покупать у тебя Ядро. Когда аукционист озвучит цену — никто её не перебьет и ты уйдешь ни с чем.

Хаджар не стал говорить о том, что прекрасно это понимает. Минимальная цена за любой артефакт всегда была — одна императорская монета. Именно такой ценник, на любой лот, озвучивал аукционист. А суммы, порой достигавшие астрономических значений — целиком и полностью заслуга бьющихся деньгами адептов.

Ну и еще работников самого аукциона, которые вовремя сливались с толпой и подливали масла в огонь денежной битвы, но это уже другая история…

— Спасибо за беспокойство, Анис. Но, наверное, ты бы не стала меня беспокоить по этому поводу, если бы у тебя не было другого предложения.

Глаза Анис слегка помрачнели. Ей, скорее всего, самой была неприятна эта ситуация. Особенно учитывая то, что произошло между ними в Грэвэн’Доре.

— Мой… мой… — она некоторое время боролась с собой, а затем выпалила. — Глава Хищных Клинков готов предложить тебе полтора миллиона императорских монет.

Если бы не десять лет жизни в качестве бродячего актера-уродца-циркача, то Хаджару бы точно не удалось сохранить нейтральное выражение лица.

Так же, как это не удалось никому из идущих рядом. Все, включая Тома и Дору, выглядели как громом пораженные.

Полтора миллиона императорских монет… Общая стоимость квартала беднейшего, но, все же, одного из Семи Великих Кланов Дарнаса — Небесного Ветра, была куда ниже этой суммы.

Вряд ли Хищные Клинки, при всей их неоспоримой мощи, могли распоряжаться такими суммами. Иными словами, через уста главы Диносов, это предложение озвучивал сам Император Морган.

— Заманчиво, — только и ответил Хаджар. — но, прости, на кону стоит нечто, куда большее, чем просто деньги.

— Деньги?! — от баса Гэлхада задрожали ступени. — Тысяча имперских монет — это деньги. Сто тысяч — пусть и большие, но деньги. Но полтора миллиона… Хаджар, это не деньги, это целая страна или армия! Да если бы мне…

Гэлхад осекся, покачал головой и замолчал.

Больше шестеро адептов не разговаривали. Они уселись за третий ряд, где собрались младшие и старшие наследники аристократических кланов.

Хаджар, с удивлением для себя, отметил то, что знает некоторых из них. На втором ряду, как и положено, сидели непосредственно главы Великих Кланов. У некоторых, кстати, имелось по нескольку жен, что не возбранялось законами Дарнаса, но порицалось в обществе сильных адептов.

Узы истинного союза могли связать лишь двух адептов — это всем известный факт. И бывали случае, когда они связывали однополых адептов, но еще никогда — нескольких сразу. Так что подобные полигамные союзы были насквозь расчетными.

На первом ряду, помимо Императорского рода, включая самого Моргана, собрались еще и послы Империй, а так же некоторые люди, которых Хаджар видел впервые.

Одного из них Хаджар узнал благодаря описанию Оруна. И, если и остальные были “такими же”, то получалось, что все они — Великие Воины или, как их называли барды — Великие Герои Дарнаса. Всего, считая Оруна, в Империи их было пятеро или около того.

Один, вроде, пропал без вести и еще двое считались умершими, но тел их никто не видел. Так что вполне возможно, что Великих было и больше.

Когда народ, более менее, заполнил зал, аукционист, одетый