class="p1">Я то и дело поглядывала на Максона. Он пытался напустить на себя деловой вид. Любой, кто дал бы себе труд приглядеться, заметил бы, что король пропускает все его комментарии мимо ушей. Я этого не понимала. Если король действительно пекся о том, чтобы из Максона вышел хороший глава государства, ему стоило по-настоящему учить его, а не оттирать в сторону из опасения, как бы сын не допустил ошибку.

Максон переложил какие-то бумаги и поднял глаза. Он перехватил мой взгляд и помахал мне. Я подняла было руку, но боковым зрением заметила, как Крисс радостно замахала в ответ, и снова уткнулась в свои бумаги, кляня предательски заливший щеки румянец.

– Правда ведь, он красавец? – спросила Крисс.

– Угу.

– Я все время представляю, как будут выглядеть дети с его волосами и моими глазами.

– Как твоя лодыжка?

– А, лодыжка, – вздохнула она. – Еще немного болит, но доктор Эшлер говорит, что к приему я буду как новенькая.

– Это хорошо, – сказала я, наконец-то глядя на нее. – Не хватало нам только, чтобы ты хромала перед итальянцами.

Я попыталась произнести это дружелюбно, но видела, что мой тон вызывает у нее сомнения.

Крисс открыла рот, чтобы ответить, но вдруг на что-то загляделась. Я проследила за ее взглядом и увидела, что к столику с приготовленными для нас закусками и напитками приближается Максон.

– Минуточку, – произнесла она поспешно и похромала ему навстречу с такой прытью, какой я никак от нее не ожидала.

Я не могла заставить себя не смотреть на них. Селеста тоже подошла к столику, и все трое принялись негромко о чем-то беседовать, угощаясь крохотными сэндвичами и запивая их водой. Селеста что-то сказала, и Максон рассмеялся. Крисс улыбалась, но появление поблизости от Максона Селесты явно слишком ее беспокоило, чтобы веселье было искренним.

Я почти возблагодарила Селесту за это мгновение. Может, она меня и бесила, но запугать ее было совершенно невозможно. А я могла употребить это ее качество себе на пользу.

Король рявкнул что-то одному из советников, и я вскинула голову. Что именно он сказал, я не разобрала, но голос у него был раздраженный. За спиной у него я заметила Аспена, патрулировавшего периметр.

Аспен бросил быстрый взгляд в мою сторону и отважился мне подмигнуть. Я понимала, что он хочет меня ободрить, но заволновалась из-за того, что ему пришлось пережить прошлой ночью, поскольку он слегка прихрамывал, а под глазом красовалась заклеенная пластырем рана.

Пока я раздумывала, как бы незаметно попросить его заглянуть ко мне сегодня вечером, из дворца донесся возглас.

– Повстанцы! – закричал один из гвардейцев. – Бегите!

– Что?! – в замешательстве переспросил его другой.

– Повстанцы! Во дворце! Они уже близко!

Перед глазами у меня снова вспыхнула кровавая надпись на стене. «МЫ УЖЕ БЛИЗКО».

Все завертелось с головокружительной скоростью. Служанки потащили королеву к дальней стороне дворца. Одни тянули ее за руки, чтобы бежала быстрее, другие почтительно трусили позади, прикрывая спину.

Селеста в своем заметном издали красном платье бросилась следом за королевой, справедливо рассудив, что это самое безопасное направление. Максон подхватил Крисс с ее подвернутой ногой и, обернувшись, сгрузил на руки ближайшего к нему гвардейца. Им оказался Аспен.

– Беги! – крикнул он Аспену. – Беги!

Аспен, беспрекословно повинуясь приказу, понесся с Крисс с такой скоростью, как будто она весила не больше пушинки.

– Максон, нет! – крикнула она, глядя на него поверх плеча Аспена.

Внутри дворца что-то громко хлопнуло, и я завизжала. Когда несколько гвардейцев выхватили из-за пазух пистолеты, я сообразила, что это был за звук. Послышались еще два хлопка, и я застыла, парализованная страхом, глядя на царящий вокруг переполох. Гвардейцы теснили людей в стороны, призывая их уйти с дороги. Из дверей дворца хлынула толпа оборванцев с туго набитыми рюкзаками и котомками. Грянул еще один выстрел.

Наконец сообразив, что нужно пошевеливаться, я повернулась и бросилась прочь.

Поскольку повстанцы выбегали из дворца, логичным казалось бежать от них. Но это означало движение в направлении леса с шайкой свирепых преследователей по пятам. Я несколько раз оступилась в своих туфлях на плоской подошве и даже подумывала сбросить их, но в конечном итоге решила, что скользкие туфли все же лучше, чем совсем без них.

– Америка! – закричал Максон. – Нет! Вернись!

Я отважилась оглянуться и увидела, как король схватил Максона за шиворот и поволок за собой. Во взгляде Максона, устремленном на меня, явственно читался ужас. Грянул еще один выстрел.

– Не стрелять! – заорал Максон. – Вы попадете в нее! Прекратить огонь!

Послышалось еще несколько хлопков. Максон продолжал выкрикивать приказы, пока я не очутилась слишком далеко и не перестала различать их. Я пронеслась по открытому участку и вдруг поняла, что совершенно одна и помощи ждать неоткуда. Максона не отпустит отец, а Аспен исполняет приказ. Если кто-то из гвардейцев и попытается прийти мне на выручку, повстанцев им не опередить. Оставалось лишь бежать со всех ног.

Страх придал мне прыти, и я изумилась ловкости, с которой уворачивалась от веток, когда влетела в лес. После многих месяцев без дождя земля была сухая и растрескавшаяся. Я смутно чувствовала, как кусты царапают мои ноги, но останавливаться, чтобы проверить, так ли это, было некогда.

Я вспотела, платье липло к груди. В лесу оказалось прохладно и с каждым шагом становилось все темнее. Мне было жарко. Дома время от времени я бегала – наперегонки с Джерардом или просто ради того, чтобы размяться, но все это время во дворце пришлось слишком много сидеть. Да еще и впервые за всю свою жизнь я по-настоящему хорошо питалась, и теперь мне это аукнулось. Легкие горели, ноги казались чугунными тумбами. Но я не останавливалась.

Очутившись довольно глубоко в чаще леса, я оглянулась, чтобы посмотреть, удалось ли оторваться от повстанцев. Кровь грохотала в ушах так, что я не слышала бы их, даже если бы они гнались за мной по пятам. Но никого не увидела. Я сообразила, что нужно затаиться, не то они заметят мое яркое платье.

Бежала я до тех пор, пока не нашла дерево достаточно толстое, чтобы за ним спрятаться. Но, очутившись около него, я обнаружила, что его ветви расположены довольно низко и я могу по ним залезть наверх. Стащив туфли, я выбросила их подальше, надеясь, что они не приведут повстанцев прямо ко мне. Потом забралась на дерево, хотя и не слишком высоко, и прижалась спиной к стволу, желая стать как можно меньше.

Я старалась задержать дыхание, опасаясь, что любой звук может меня выдать. Все было тихо. Я уже