- Да беременность же, конечно, - с досадой сказала Зоя. А вы все еще верите, что детей находят в капусте? Или откуда еще они берутся по-вашему?

- Ах, беременность, - сказал капитан Устюг, как будто слово это было иностранным и невыносимо трудным в произношении.

Зоя сердито топнула ногой. Тогда физик длинно свистнул и сказал:

- Молодец девочка! Урок дуракам! - Он глядел на Зою, и глаза его смеялись. - Так и надо! А? Кажется, дивертисмент отменяется! А я-то думаю: с чего она так полнеет? Виват!

Подняв руку, он выпустил весь заряд в потолок, жмурясь и пригнув голову. Звенело стекло, и физик смеялся.

Все высыпали в салон. Капитан сказал писателю:

- У нас есть еще вино в запасе. Кто хочет вина?

- Все хотят! - заявил физик. - Надо же выпить, раз грядущее поколение на подходе! И уберите это. Капитан сунул флазер в карман.

- За любовь! - сказал Нарев. - Обязательно за любовь!

Вот как обернулось дело. И никто уже не думал - быть, или не быть, и никто не обсуждал способ, каким лучше всего свести счеты с этим миром. Не то, чтобы они сразу уверовали в прекрасное будущее; но первый житель этого будущего был уже в пути, и ко дню его встречи надо было приготовить не только чепчики и распашонки - надо было приготовить будущее, чтобы оказалось ему впору, не было бы слишком тесным и не пришлось бы краснеть за подарок, недостойный ни дарителей, ни тех, кому предстоит пользоваться им неопределенно долгое число лет.

Вера плакала, пряча лицо на груди администратора; все, что она хотела - и не решалась сказать вот уже несколько месяцев, изливалось теперь слезами, вырывалось непонятными восклицаниями. Администратор гладил ее плечи и улыбался. Потом сказал:

- Ну, милый... теперь-то ведь все хорошо?

Вера замотала головой так, что разлетелись волосы.

- А в чем дело?

Она проговорила, всхлипывая;

- Как же он будет один?

- Один? Почему один? - Карский улыбнулся. - Думаю, что если он и опередит остальных, то лишь на полгода, не больше.

Лишь теперь она взглянула на него.

- Где же, наконец, вино, капитан? - крикнул Карский.

- Вино там, - хмуро ответил капитан. - А мы - тут.

Вот теперь все по-настоящему почувствовали, что голодны. Люди снова хотели жить; значит, надо было хотя бы поужинать.

Диспозиция разрабатывалась в салоне.

- Нарев! - сказал инспектор. - Вы знаете их лучше, чем все мы. Попытайтесь уладить дело миром. Чего они хотят? Почему выступили против нас? Или это вы внушили им такую мысль?

- Представьте себе, нет, - ответил Нарев. - Я старался вообще не думать о вас - о большинстве из вас. Что же я должен, по-вашему, сказать им?

- А в самом деле, что? - задумался инспектор. - Как вести переговоры с машинами? Какая дипломатия тут пригодна?

- Такой подход не годится, - проговорил администратор. С машинами не разговаривают. Если мы вступаем в переговоры значит, это не машины, а существа, равные нам.

- Но они же машины - воскликнул инспектор.

- Да, - согласился физик. - Но голодны мы.

- И все-таки, - сказал капитан, - если они просто машины... Чем мы им мешаем?

- Эх! - с досадой сказал Нарев. - Мы им не мешаем!

- Почему же они?..

- Очень просто - программа и воздух.

- Неясно, - сказал администратор.

- Это горные роботы. Их программа - бурить, ломать, идти напролом. Поняли? Это, как безусловный рефлекс. Пока они работали, они занимались только этим. А другая причина... Часть их предназначена для разработки рудных залежей на спутниках, где нет атмосферы. Их тела подвержены окислению.

- Ясно, - буркнул инспектор.

- Но роботы не должны причинять вред... - начал было физик.

- А они ведь на нас и не нападают. Просто создают условия, в которых мы не можем жить. В любой момент они могут проковырять где-нибудь дырку - и нам конец.

- Медлить нельзя, - проговорил администратор.

- Да, - проворчал физик. - Вы, Карский, задали нам работы.

- Их шесть десятков, - после паузы молвил Нарев. - Сколько у нас батарей.

- С собой - мало.

- Рудничные роботы - крепкие сооружения, - проговорил Рудик. - Выступать против них с флазером, когда у них плазменные буры...

Несколько минут прошло в тишине.

Потом физик предложил способ. Роботы обладали магнитной памятью. Если изготовить достаточно сильные и удобные в обращении электромагниты, то можно будет стереть все, что записано в этой памяти, и роботы, оставшись без программы, выйдут из строя.

Рудик забраковал план. Дело было не только в том, что блоки памяти роботов хорошо экранированы. Способ не годился потому, что здесь, в пассажирской палубе, не из чего и нечем было изготовить даже самый крохотный магнитик.

Возникло и еще несколько подобных проектов. Пустой желудок, как известно, стимулирует изобретательность. Но для осуществления любого из предложений надо было прорваться хотя бы в палубу синтезаторов.

Приходилось рисковать. Капитан решил возглавить группу прорыва. Три члена экипажа и инспектор вооружились флазерами. Карачаров успел разобрать стол. Его каркасом - металлическими трубами - можно было пользоваться, как дубинками. Группа собралась возле двери, и Истомин приготовился распахнуть ее настежь.

Можно было подумать, что осаждающие разгадали план: за дверью слышались торопливые, тяжелые шаги. Видимо, роботы делали перегруппировку.

- Давайте, - кивнул капитан.

Истомин рванул дверь.

За нею было пусто. Роботы ушли.

- Не понимаю, - озадаченно проговорил капитан.

Адмиистратор пожал плечами.

- Не думаете же вы, - сказал он, - что они глупей собак? Собаки прекрасно чувствуют настроение людей. Вот и роботы почувствовали, что мы приготовились умереть, у них просто не хватило такта, чтобы дождаться, пока мы действительно уйдем. А сейчас они уяснили, что дивертисмент, как выразились вы, доктор, откладывается - и ушли. Но, - он поднял палец, - если такая возможность возникнет снова, они не преминут ею воспользоваться.

- Ах, вот что, - сказал физик. - Значит, это была просто