Он неохотно оторвал взгляд от книги и, что-то прикинув в уме, снова увлекся романом. Однако телефон не умолкал. Насчитав восемь звонков, Доремус отложил, наконец, книгу и поднялся. Когда раздался десятый звонок, следователь уже находился в полной уверенности: человеку на другом конце провода непременно надо поговорить.

— Магазин Коннелли, — хрипло произнес следователь.

— Вы хотите встретиться со мной, так?

Прошло несколько секунд, и губы Доремуса скривились в ледяной усмешке.

— Совершенно верно, радость моя.

— Мы можем увидеться через полчаса на мельнице у фермера Хока.

— Полчаса. А тебе хватит этого времени, чтобы материализоваться, или что там еще с вами, призраками, происходит?

— И приходите один, иначе вы меня не увидите.

Прежде чем Доремус сумел сообразить, как же заставить мальчишку разговориться, связь оборвалась. Следователь медленно опустил трубку на рычаг и в задумчивости посмотрел на свои часы. Начало десятого. Мальчик говорил быстро, в его голосе чувствовалось напряжение. Видимо, он не меньше Доремуса жаждал этой встречи.

— Так, значит, на той старой мельнице? — вполголоса пробормотал следователь. — Похоже, ты что-то задумал, парень.

Он снова потянулся к трубке и решительно набрал домашний номер Инока Милса.

— Говорит Доремус, — представился следователь, услышав знакомый голос. — Мне только что звонил Майкл Янг.

Тут Доремус вспомнил, что мальчик не назвался, однако его это почему-то нисколько не смутило, и он продолжал:

— Майкл уже что-то припас и для меня, только вот я никак пока не могу сообразить, что именно… Да, помощь мне может понадобиться. Элен Коннелли увезла Пэгги на какое-то родительское собрание. Час тому назад. Наверное, неплохо было бы послать кого-нибудь из ваших людей в школу: пусть приглядывает за нами, но только осторожно, не привлекая внимания. Ну, а я никак не могу отказать себе в удовольствии посетить старую мельницу, ту, что стоит на ферме у Хока… примерно через двадцать пять минут я уже должен быть на месте. Похоже, я буду там впритык. Нет, этого не надо. Выжди, ну, скажем, часок, а потом мчись туда на всех парах. Час-то я продержусь в любом случае. К тому же он должен думать, что я один. Иначе мы его не увидим.

Мельница на речушке Айронуолл была выстроена еще в сороковые годы прошлого столетия, и хотя ее жернова по- прежнему изо дня в день перемалывали муку, тем не менее эта старинная мельница служила теперь приманкой для падких на старину туристов. Время от времени сюда наведывались и художники, охочие до разного рода экзотики. Мельница эта располагалась ярдах в ста от проселочной дороги, р верхнем течении реки. Схороненная за густыми кронами древних вязов, она словно растворялась ночью

Доремус несколько раз бывал в этих краях, здесь, на берегу, он загорал и купался в реке, каждый раз поражаясь обилию водорослей

Следователь без труда вспомнил эту старинную мельницу, окруженную довольно высоким забором. До сих пор ее содержали в идеальном порядке. Со стороны пастбища, находившегося на севере, проникнуть на мельницу было несложно. У самой водной кромки клубился туман, сверкавший в лунном сиянии Постепенно он окутывал пастбище Сюда вела и еще одна дорога. Однако пролегала она по отвесному берегу Тропа брала начало у самого моста и, круто уходя вверх, петляла, повторяя береговые изгибы. Бродить по такой тропинке было весьма опасно Именно этот путь и выбрал Доремус А сделал он это вовсе не потому, что собирался подкрасться незаметно — нет, ведь даже глухой услышал бы в полной тишине шум его мотороллера Просто здесь, вдоль всего берега, тянулась полоса густого кустарника вперемешку с высокими деревьями Поэтому Доремус сколько угодно мог оставаться в укрытии.

Притормозив на обочине, он слез с мотороллера и по тропинке направился к реке, освещая дорогу фонарем. Левой рукой следователь крепко сжимал девятизарядный револьвер.

Кустарник здорово мешал движению, но Доремус не торопился. Следователь еще раз убедился, что тропа, по которой бредет, — верная. Он неплохо знал эту дорогу, поэтому выключил фонарь и дальше пробирался уже в темноте. Внезапно над его головой показалось гигантское мельничное колесо.

Доремус остановился, прислушиваясь к плеску воды под колесом. Сделав несколько шагов вперед, он принялся внимательно изучать расчищенную площадку перед входом на мельницу. Вдали, на пастбище, шелестела сухая трава, уже тронутая желтизной. В лунном свете Доремус без труда мог разглядеть мельницу. Он на глаз прикинул ее высоту и заметил, что самые верхние окна заколочены досками. Пристегнув фонарь к ремню, следователь двинулся к входной двери. На всякий случай он слегка пригнулся. Набрав в легкие побольше воздуха, Доремус одним прыжком преодолел последние метры. Прислонившись к прохладной стене, он опустился на колени.

На двери висел замок. Вернее, тот как-то беспомощно болтался на засове. Здесь, на этом пустыре рядом с мельницей, Доремус являлся отменной мишенью. Следователь даже поежился, представив себе, как четко выделяется его силуэт на фоне звездного неба. Он толкнул дверь и, как змея, вполз внутрь. Очутившись в темноте, Доремус почувствовал себя уверенней и снова встал на четвереньки. Легкие распирало, однако руки не дрожали. Все вокруг обволакивала густая — хоть глаз коли — тьма. В нос ударила резкая смесь запахов плесени, гниющего зерна и крысиного помета. Медленно и осторожно отползая от двери, Доремус двигался вправо.

И тут в темноте послышался торжествующий детский смех. Точно так же внезапно он стих — словно кто-то зажал рукой рот. Доремус застыл на месте, нащупывая большим пальцем выключатель на фонаре.

— Ну ладно, — негромко начал он, — давай поговорим. Однако мне бы хотелось взглянуть на тебя.

Он снова передвинулся вправо, на этот раз более проворно. Пол на мельнице был земляной, во всяком случае, в том месте, где находился сейчас Доремус. Мимо прошмыгнула крыса, шлепая лапами по грязи. Доремус не обратил на нее внимания. Он прислушивался к другим звукам. К тем, которые мог издать только человек.

И снова раздался смех — громкий и злорадный. Резко вскочив на ноги, Доремус включил фонарь. Луч света описал дугу, выхватив из мрака поленья, старые жернова, лестницу, ведущую наверх… И тут на ступеньках Доремус увидел мальчика, одетого в спортивную форму.

Мальчик, застигнутый врасплох этой внезапной вспышкой, прикрыл лицо руками, что было не удивительно, ведь в глаза ему бил такой яркий свет, словно исходил он от прожектора локомотива. Доремус и сам невольно прикрых ладонью глаза, приближаясь к мальчику. Но тот быстро пришел в себя и рванулся вверх по ступенькам. Он так стремительно взлетел по лестнице на второй этаж, что следователь не успел удержать его в луче своего мощного фонаря.

Добравшись