Шрифт:
Закладка:
Сапонид повернулся к Гвилу:
— Я должен предупредить тебя, чужеземец. Это одно из наших священных мест, и обычай требует строго наказывать любого, кто наступит на эти листья.
— Я учту. Постараюсь не нарушать ваших законов.
Они очутились в густых зарослях. Откуда-то с ужасными криками выпрыгнули страшилища с горящими глазами. Конь Гвила шарахнулся в сторону и наступил на священные листья.
Откуда ни возьмись налетели сапониды, схватили коня под уздцы и стащили Гвила с седла.
— Стойте! — закричал он. — Что все это значит? Объясните мне!
Но его проводник укоризненно покачал головой:
— Ведь я только что объяснил тебе все!
— Но чудовища напугали коня! — пытался возражать Гвил. — Я не вижу в этом особого греха. Оставьте нас в покое, и мы отправимся дальше.
— Боюсь, что за осквернение священного места тебя ждет наказание. Протесты не помогут. Впереди суровое испытание. Существа, которых вы напугали, — безвредные домашние животные. Ты сам ехал верхом на животном, которое дернулось, хотя ты его и удерживал. Даже если ты извинишься, все равно будешь виноват в преступной неосторожности.
Твои действия непредсказуемы, и нам придется заново освятить оскверненную землю. Ты говоришь о случайности и сейчас, когда не сидишь на своем скакуне, а ведешь его под уздцы.
Итак, сэр Гвил, я вынужден признать твою вину и охарактеризовать ее как дерзость и неуважение.
Я, как сенешаль и сержант-распорядитель Литэна, вынужден арестовать любого правонарушителя. Пока не исправишься, мы подержим тебя в тюрьме.
— Вы что, издеваетесь? — взорвался Гвил. — Так жестоко обращаться с путником!..
— Ничего не могу поделать, — ответил сенешаль. — Мы гуманны: наши обычаи завещаны предками. Мы чтим прошлое больше, чем настоящее. Таковы наши законы!
Гвил внезапно успокоился.
—И какое наказание ждет меня?
Сенешаль заявил:
— Выучить наизусть три заповеди арестанта. Мне кажется, что это немного. Но за тобой будут следить!
Гвила поместили в темный, но хорошо проветриваемый подвал. Каменный пол был сухим, на потолке и стенах не было видно насекомых. Гвил остался в одиночестве и чувствовал себя очень неуютно. Светящийся кинжал у него отобрали.
Мысль юноши лихорадочно работала. Он лежал на камышовой подстилке, обдумывая ситуацию, и незаметно уснул.
Прошел еще один день. Пленнику исправно приносили еду и питье. Наконец его посетил сенешаль.
— Ты родился под счастливой звездой, — сказал сапонид. — Мы не нашли в твоем проступке злого умысла, а только невнимательность. Наказание могло быть очень суровым. Приказ предписывает три вида кары: первая — отрезать на ногах пальцы и вшить перец в кожу на шее; вторая — три часа бить преступника, а потом предать анафеме за осквернение святыни; третья — спустить виновного на дно озера в свинцовых башмаках и заставить найти утерянную Книгу Келлса. — Сенешаль благодушно смотрел на Гвила.
— Что же будет со мной? — сухо осведомился тот. Сапонид пошевелил кончиками пальцев.
— Есть указ Воеводы. Ты должен поклясться, что никогда больше не будешь осквернять наши святыни и нарушать обычаи.
— Клянусь, — сказал Гвил и замолчал.
— И еще, — продолжал сенешаль с легкой усмешкой, — ты должен узнать, почему наши девушки никак не могут определить первую красавицу.
— Ужасно трудно, — пробормотал пленник, — не слишком ли велико наказание?
Сапонид принял глубокомысленный вид:
— Многие пытались решить этот вопрос… Каждый горожанин предлагает выбрать девушку из своей семьи: дочь, сестру, племянницу. Но вопрос должен решить незаинтересованный человек. Тебя же никто не сможет обвинить в предвзятости, и ты вполне можешь нам помочь в выборе первой красавицы.
Гвил поверил в искренность сапонида, но его удивило, почему именно он должен выбирать красавицу.
— Что же будет, когда я все исполню? — поинтересовался Гвил о
Но сенешаль уже вышел, оставив дверь открытой.
Гвил, проведший в темнице несколько дней, был огорчен, что его костюм оставляет желать лучшего после стольких приключений. Он умылся, причесался, с грустью подумал, что выглядит достаточно неприглядно. Они с сенешалем поднялись на вершину холма. Обернувшись к спутнику, Гвил сказал:
— Вы обещали показать дорогу.
Сапонид пожал плечами:
— Верно, но пока тебя освободили лишь временно, и ты должен нам помочь в выборе девушки. Всему свое время.
С холма Гвил увидел, что по озеру плывут три полукруглых лодки, нос и корма которых опущены в воду. Юношу это заинтересовало.
— Почему у вас лодки такой странной формы?
Сенешаль удивленно посмотрел на него:
— Разве у вас на юге не растут такие стручки?
— Ничего подобного я раньше не видел.
— Такие плоды растут на лозах-великанах, они имеют форму ятагана. Когда стручки созревают, мы их срезаем, очищаем, делая внутренний разрез, соединяем концы и сдавливаем, пока стручок не раскроется. Потом вставляем внутрь распорки, сушим, полируем, украшаем стручок резьбой, покрываем лаком — и корпус лодки готов.
Площадка, на которую они поднялись, была окружена высокими домами из черного дерева. Это было место, где проводятся собрания и праздники горожан.
Сами жители города, столпившиеся здесь, казались подавленными каким-то горем и безразлично взирали на происходящее.
Сотня девушек печально стояла в центре. Гвилу это зрелище казалось забавным.
Девушки были пестро одеты, их волосы, казалось, были умышленно растрепаны, а лица выглядели грязными и мрачными.
Гвил повернулся к своему проводнику:
— Этим девушкам, похоже, совсем не нравится стоять здесь?
Сенешаль криво усмехнулся:
— Скромность не позволяет им выделяться. Она всегда была характерной чертой сапонидок.
Но в душу Гвила прокралось сомнение.
— Что это за процедура? Я многого у вас не понимаю, и мне не хочется никого обидеть.
Сенешаль невозмутимо заявил:
— Здесь не может быть никаких обид. Мы обычно проводим конкурс как можно быстрее и проще. Ты пройдешь перед строем и укажешь ту, которая тебе больше понравится.
Гвил наконец понял, что от него требуется, и почувствовал себя дураком: идиотское наказание за нарушение нелепой традиции. Он решил побыстрее справиться с эти делом и направился к девушкам. Те смотрели на него с ненавистью и беспокойством. Его задача была не из простых, многие из девушек были миловидны, несмотря на выпачканные лица и гримасы.
— Встаньте в ряд, — попросил он, — так мне будет легче выбирать.
Насупившись, девушки подчинились.
Гвил начал осмотр. Сначала он решил отсеять сгорбленных, чахлых, толстых,
