Шрифт:
Закладка:
– Давай я нас перенесу,– предложил юный маг. – Закрой глаза и представь нужное место, только поподробней,– Вард удивлённо покачал головой, но спорить не стал, и через пару секунд они уже стояли посреди полутёмной прихожей.
– Ух ты! – не удержался от восклицания бессмертный. – Повезло же мне с сыном.
В этот момент наверху скрипнула дверь, и на лестницу выглянула Нарьяна. На лице ведьмы сияла фальшивым блеском приветливая улыбка, которую та старательно изображала в присутствии хозяина дома, однако стоило притворщице разглядеть гостей, как она испуганно вскрикнула и отпрянула назад. Вард проигнорировал ведьмины закидоны, его уже буквально тошнило от одного вида приживалки, зато Мартин сразу обратил внимание на то, что женщина как-то странно на него смотрит, не то с испугом, не то с восторгом, а может быть, всё вместе. Позже, когда они втроём завтракали на кухне, он постоянно ловил на себе украдкой брошенные взгляды этой странной тётки, которую принял за домработницу, но решил по примеру Варда отнестись к странностям Нарьяны снисходительно.
Мог ли он предположить, что его невинный визит в дом отца окажется для того роковым? Возможно, если бы он знал, что Нарьяна была потомственной ведьмой, то отнёсся бы к её неприкрытому интересу более настороженно. Увы, Вард ничего ему не рассказал, а сам Мартин пока не начал изучать работу с живыми объектами, а потому не обладал и десятой долей той чувствительности к эманациям человеческого тела, которая была доступна Нарьяне. Сказать, что ведьма сразу учуяла силу, которой веяло от начинающего Творца, это всё равно, что вообще промолчать, её от этого мощного потока буквально начало трясти. Но самое главное, она отлично разглядела астральный спектр этой силы и пришла к пугающему умозаключению, что дом Варда посетил посланник тёмного хозяина, которому ведьма служила верой и правдой всю свою сознательную жизнь.
Что ж, Мартин и сам только день назад осознал, что его способности носят преимущественно разрушительную окраску, и пока это знание не сделалось для него тривиальным и привычным. Он был настолько потрясён тем, что устроил в доме учителя, что решил отложить обдумывание этого аспекта своей жизни до лучших времён, когда немного успокоится и сможет посмотреть на реалии отстранённо и объективно. Встреча с отцом напрочь затмила все переживания по поводу его природы разрушителя, а потому неадекватное поведение Нарьяны Мартин никак не связал со своими способностями и списал на ревность женщины к сыну хозяина дома.
За чаем, когда мужчины с аппетитом поглощали по второму куску пирога с черникой, входная дверь в прихожей хлопнула, и ступеньки лестницы заскрипели под чьими-то тяжёлыми шагами. Когда голова незваного гостя появилась над верхней ступенькой, Нарьяна испуганно охнула и бросилась вон из кухни. Мужчина, одетый в кожаную куртку и такие же штаны бросил презрительный взгляд в сторону беглянки и приветливо улыбнулся остальным участникам застолья.
– Здравствуй, Ласар,– Вард приглашающим жестом указал на пустой стул,– не думал, что ты примешь моё приглашение.
– И тебе привет,– Ласар, ничуть не смущаясь, уселся к столу и ухватил кусок пирога. – Ух, вкуснотища,– промычал он с набитым ртом,– эта стерва умеет готовить.
– С чем пожаловал? – вежливо поинтересовался Вард, прикидывая расстояние до стойки с одеждой, на которой висела его кобура с оружием.
– Расслабься, я с миром,– Ласар, перехватил его взгляд и демонстративно снял и отбросил в угол свой пояс с кобурой. – А это кто такой? – он кивнул на Мартина.
– Это мой сын,– представил Мартина Вард.
– Настоящий сын? – Ласар бросил оценивающий взгляд на вконец смутившегося подростка. – Надо же, каких только чудес не бывает. Ну да ладно, я пришёл не языком чесать, пора заняться делом, Магистр.
– Послушай, Ласар,– начал Вард, уже понимая, что ничего хорошего от этого визита ждать не стоит,– я же тебе уже рассказал, что ничего не помню о своём прошлом.
– Да мне пофиг,– отмахнулся гость,– главное, что загонщики тебя узнали. Давай вместе прекратим эту бойню, Магистр.
Вард с Мартином переглянулись и от души расхохотались.
Красный кленовый листок плавно спланировал с ветки на подставленную ладошку. Ильяра взяла свою добычу за тонкую ножку, немного полюбовалась игрой солнечных лучей, пробивающихся сквозь узорчатую ткань, и разжала пальцы, позволяя листку присоединиться к своим сородичам, устилавшим ещё зелёную траву под клёном. Погружённая в свои невесёлые мысли она побрела дальше по лесу, не глядя по сторонам. В руках у девушки было лукошко, но оно оставалось почти пустым, лишь на самом донышке сиротливо перекатывались несколько ягод голубики. Утренний настрой на приготовление пирога с ягодами куда-то испарился. Как только дом скрылся из виду за деревьями, Ильяре сделалось грустно.
В последнее время ей всё чаще приходило на ум, что быть дочерью лесника – это сущее наказание. Пока она была ребёнком, жизнь в лесу ей даже нравилась, можно было целый день бродить по петляющим словно змейки тропинкам, лакомиться ягодами, слушать щебет птиц и ловить кузнечиков, в общем, раздолье. Городская жизнь была лишена этого пахнущего хвоей и цветами воздуха, этой тишины и покоя, но зато она не была такой омерзительно скучной и однообразной. Странно, но тяготиться одиночеством Ильяра стала совсем недавно, когда начала сопровождать отца в его поездках в Каламут, а до этого ей даже в голову не приходило скучать, в доме и в лесу всегда находилось какое-нибудь занятие.
Осенняя ярмарка была самым значимым событием города за целый год, и Ильяра, разумеется, начала готовиться к выходу в свет заранее, даже сподобилась сшить новое платье из запасённого ещё с весны отреза. И тут, как назло, прямо накануне открытия ярмарки отец слёг с приступом радикулита. Дом сразу наполнился стонами и охами непривычного к болезням мужчины, и Ильяра поняла, что поездка в Каламут ей не светит. Одну её отец точно не отпустит, даже не смотря на то, что в последнее время клан Воронов здорово присмирел. Кто-то принудил этих отморозков вести себя в рамках приличия, по крайней мере, в городской черте. Однако дорога до Каламута всё ещё находилась под полным контролем клана, и для одинокой, да к тому же такой привлекательной девушки поездка до города была сродни преодолению полосы препятствий. Оборзевшие от вседозволенности патрульные запросто могли счесть её своим боевым трофеем.
Да, бедняжке было от чего загрустить, целый год готовиться к празднику и обломаться в самый последний момент. Не удивительно, что её лукошко так и осталось пустым, когда она вернулась домой ухаживать за больным отцом. Как ни странно, уже в сенях девушка услышала бодрый басок своего родителя, которому вторил незнакомый мужской голос.
– Илька, ты где это бродишь? – окликнул её отец. – Так и на ярмарку можно опоздать.
Ильяра влетела в кухню со скоростью пули и тут же замерла на месте. За столом сидел представительный и какой-то нездешний мужчина, в том смысле, что его одежда явно не соответствовала местной моде. Впрочем, одет он был богато и элегантно, а ещё Ильяре сразу бросилась в глаза золотая серьга с кроваво-красным камнем, которая зловеще посверкивала в его ухе. Гость был уже не молод, возможно, даже являлся ровесником лесника, о чём свидетельствовала седина в его волосах, но рядом с ним отец Ильяры выглядел дряхлым стариком, хотя и слыл в городской тусовке крепким мужиком.
