— Что с тобой, Северус? — непонимающе спросил его Люпин.

Взмахнув полами своей чуть ли не дымившийся мантии, Снейп с перекошенной и позеленевшей рожей молча вылетел из класса, напоследок с ненавистью посмотрев на меня. А ты что думал? Всегда сможешь безнаказанно ковыряться в мозгах и оскорблять кого угодно? Если применять аналогию, то я сейчас практически кувалдой грубо вколотил в его разум свои чувства. И пусть без палочки, но сил я не пожалел, так что у него мои наведённые ощущения будут маячить в мыслях ещё очень даже долгое время. Если только Снейп перед сном при помощи окклюменции не очистит своё сознание, а спать на уроках ему как бы и не положено, и до вечера ещё целый день.

— Ну что ж… продолжим урок, — задумчиво смотря на мою змеиную и победную улыбку сказал Люпин.

Надо будет что-то другое "антиснейповое" придумать. Повторяться — значит совершать ошибки.

***

Я было хотел неприметными манёврами оттащить Гермиону в конец очереди перед подрагивающим на ножках шкафчиком с ментальным паразитом внутри, но гадский оборотень начал урок с опроса, что мы знаем о боггартах, и Грейнджер, не сдержавшись, начала по привычке умничать. Честное слово! Чуть уши её не надрал при всех. А так как остальные до сих пор сторонились нашу парочку, то мы выставились на передний план.

За себя я не боялся, вытащить из-под моих щитов мои страхи не получится, в этом не сомневаюсь, а вот насчет Гермионы совсем не уверен. Мы даже не начали тренироваться в ментальных атаках, и остаётся лишь надежда на её защиту. Только вот одна проблема: блок срабатывает не сразу, она просто не может его контролировать, потому как не умеет, но то, что защита сработает, и боггарту не поздоровится — это точно.

— Очень хорошо, мисс Грейнджер, пять баллов Гриффиндору. Сначала попробуем заклинание без палочек. Повторяйте за мной… Риддикулус! — начал вещать этот клоун.

— Риддикулус! — нестройным хором ответила толпа гриффиндорцев.

— Хорошо! — воскликнул обрадованный оборотень. — Очень хорошо. Но, боюсь, это была легкая часть. Одного слова недостаточно. И здесь появляетесь вы, мисс Грейнджер.

Шкафчик с боггартом задрожал, а Гермиона заволновалась. Люпин стал объяснять ей, как бороться со своими страхами путём представления их в смешном виде, и ненавязчиво стал расспрашивать, чего она очень сильно боится, на что Гермиона сама затруднилась ответить. Как, например, представить осуществлённый страх её отчисления из школы, который я подсмотрел в её мыслях, когда в первый раз залез к ней в голову, совершенно не представляю, а других её страхов я и не знаю.

Тем временем Люпин открыл заклинанием дверцу шкафа, из которой перед замершей девчонкой стремительно вылетел боггарт в виде тёмной дымки и на глазах начал формироваться в невысокую человеческую фигуру.

Наверное, это могло быть и моим страхом…

На замершую Гермиону смотрел я, только не совсем я, нынешний, а тот, другой, до ритуала. Смертельно бледное лицо мертвеца с застывшей на нём грустной улыбкой и бушующим в глазах зелёным пламенем. От тщедушной лохматой фигурки мальчишки веяло… даже скорее смердело смертью, болью и безграничной усталостью. Что сейчас чувствует Гермиона, я даже представить боюсь, если даже меня сквозь все щиты до кишок пробрало. А ведь это то, что она чувствовала при общении с прошлым мной, да ещё это и усилилось от способностей боггарта и всякого-такого напридуманного у неё в голове.

— Ну здравствуй ещё раз, Ханешь, — прошипел я сердито, отодвигая впавшую в ступор Гермиону в сторону, чтобы прервать зрительный контакт с моей подделкой.

Глава 41 Тесные контакты третьего рода

— Поттер… Гарри! Скажи, почему она… это… ну… тебя таким увидела? — спросила меня зябко кутающаяся в плед Браун.

— Не знаю, Лаванда, наверное, она боится, что я таким стану, — ответил я и вымученно улыбнулся, точь-в-точь как улыбался мой двойник, слепленный из боггарта и тараканов из головы Гермионы Грейнджер, отчего Браун и сидящая рядом с ней Парвати Патил синхронно передернулись и отвели взгляды.

Мда… Гермиона зажгла, что называется, не по-детски, в прямом смысле зажгла. Наведённый блок ментальной защиты на основе её стихии воспламенил агрессора и спалил паразита дотла. Я не успел вовремя прервать визуальный контакт, и матрица её огненного океана отреагировала, как и задумывалось. Будь на его месте обычный живой легиллимент, тот бы отделался лишь небольшой головной болью с незначительным повышением температуры тела, но боггарт — не материальный объект, а примитивный, в сущности, дух, и ему хватило "с головой".

Самое препоганое началось позже. После непродолжительного ступора у Грейнджер что-то перемкнуло в разуме и её накрыло настоящей, можно сказать, эталонной истерикой. Она металась в поисках выхода из класса со слезами на глазах, ничего не замечая перед собой, бессвязно бормотала и всхлипывала, пока я не поймал её в свои объятия и насилу удержал. Но и это ещё не всё. Парочка из Браун и Патил, как всегда отирающихся поблизости, оказалась в аккурат за нашими спинами во время клоунского представления Люпина и видела всё это буквально из первых рядов. Так себе представление вышло… Наблюдать, как заживо сгорает твой знакомый однокурсник с инфернальной улыбочкой на спокойном лице, и ощущать всё то, что транслировал боггарт в окружающее пространство своими способностями для малолетних волшебников, было совсем… в общем… мягко говоря… Да чего уж там! Это был полный пиздец!!!

Гермиона бьётся в истерике у меня в руках, Лаванда и Парвати грохнулись в обморок и лежат на гранитных плитах класса, как сломанные куклы, остальные Гриффиндорцы сбились аморфной тесной кучей с одинаково бледными лицами, а оборотень-преподаватель тупо втыкает на всё это безобразие с непонимающим выражением своей морды. Хотя было ещё одно выражение на одном из череды бледных лиц, что мне очень сильно не понравилось. Мечтательно-злорадная мимика очень знакомого мне рыжего паренька особенно выделялась на фоне остальных и потому непроизвольно бросалась в глаза. Только мобилизовав на транспортные мероприятия до медицинского крыла Невилла и наконец-то начавшего шевелиться Люпина, удалось насильно отконвоировать трясущуюся Гермиону и бессознательных подружек Браун и Патил к мадам Помфри.

И вот сейчас я сижу в больничном крыле, рядом с кроватью, на которой лежит накачаная по самые ноздри успокоительным и зельем сна-без-сновидений Гермиона, и треплюсь с уже немного отошедшими от стресса подружками-сплетницами; всё равно уроки сорваны, а Люпин получает от нашей колдомедички анальную терапию с