После десятка шагов она кое-как приспособилась неуклюже брести под водой, волоча по металлическому полу утяжеленные ботинки. С надувшимся комбинезоном и свободно болтающимися внутри него руками и ногами она словно передвигала в нужную сторону пузырь, налегая на его оболочку изнутри. Один раз Джульетта задержалась, чтобы посмотреть назад на шланг и убедиться, что он не зацепился за лестницу, а еще бросить последний взгляд на веревку, по которой она спустилась. Даже с такого небольшого расстояния та выглядела нереально тонкой ниточкой в затопленном цилиндре лестничного колодца. Веревка слегка покачивалась из-за созданной Джульеттой волны, как будто прощалась с ней.

Джульетта решила не усматривать в этом символического значения и развернулась к входу в механический. Она напомнила себе, что вовсе не обязана все это делать. Можно запустить еще два, а то и три маленьких насоса и несколько дополнительных трубопроводов на гидропонных фермах. На такую работу может уйти месяца два, уровень воды будет понижаться годами, но рано или поздно все эти этажи станут сухими, и тогда Джульетта сможет начать поиски закопанных землеройных машин, о которых рассказывал Соло. Все можно проделать с минимальным риском – если не считать опасности потерять рассудок.

Если единственной причиной для возвращения домой была месть, если только это чувство двигало Джульеттой, то она вполне могла предпочесть ожидание, пойти по безопасному пути. В тот момент она ощутила искушение сорвать грузы с ботинок и всплыть по лестничному колодцу, пролететь мимо этажей так, как ей мечталось, – невесомой и свободной…

Но Лукас продолжал держать ее в курсе того, что происходило с ее друзьями, – и причиной всего этого стал уход Джульетты. В убежище под серверами на стене висел приемник, с помощью которого Лукас мог днем и ночью слушать обсуждения военных действий. В тайном жилище Соло имелось такое же устройство, но оно могло связываться только с портативными рациями в Семнадцатом укрытии. Джульетта уже оставила попытки его перенастроить.

Отчасти она была рада, что у нее ничего не получилось: Джульетта не хотела слышать что-либо о сражениях. Она мечтала вернуться домой и положить им конец. Возвращение в родное укрытие стало ее навязчивой идеей. Ее сводила с ума мысль, что от дома ее отделяет лишь короткая прогулка, но двери в родном укрытии открывались только для того, чтобы отправить кого-нибудь на смерть. И вообще, какую пользу принесло бы ей возвращение? Хватило бы для разоблачения Бернарда и всего АйТи того факта, что она выжила, и той правды, которую она могла рассказать?

Так уж вышло, что у нее появились другие, менее благоразумные идеи. Может, они и являлись игрой воображения, но они порождали надежду. Джульетта мечтала починить одну из землеройных машин, с помощью которых было создано это укрытие. Машину, спрятанную и похороненную на дне выкопанной ею же вертикальной шахты. Если с ее помощью пробить туннель к нижним этажам Восемнадцатого укрытия… Джульетта мечтала прорвать эту изоляцию, привести своих товарищей в сухие здешние коридоры и заставить мертвое укрытие снова заработать. Мечтала о жизни в мире, где не будет лжи.

Джульетта брела сквозь тяжелую воду к проходной, предаваясь этим детским мечтам и чувствуя, что те каким-то образом укрепляют ее решимость. Она подошла к турникету и обнаружила, что он станет первым серьезным препятствием на ее пути. Перебраться через турникет будет нелегко. Повернувшись к нему спиной, Джульетта уперлась руками в стены прохода и стала извиваться, пока наконец не сумела сесть на самый краешек блока управления.

У нее не хватило сил поднять ноги с грузами – во всяком случае, поднять достаточно высоко, чтобы перебросить через турникет. Как выяснилось, она перестаралась с весом грузов, необходимых для нейтрализации плавучести комбинезона. Джульетта поерзала, пока не уселась более-менее надежно, и попробовала развернуться боком. Сунув под колено толстую перчатку, она напряглась и откинулась назад, поднимая ногу на высоту турникета. Джульетта немного отдохнула, тяжело дыша и сдерживая смех. Как нелепо прилагать такие усилия, чтобы совершить настолько возмутительно простое действие! При одном поднятом ботинке поднять второй было проще.

Джульетта облегченно тряхнула головой, ощущая струйки пота, стекающие по затылку, и уже со страхом представляя, как ей придется повторять этот маневр на обратном пути. Спуститься с другой стороны оказалось несложно: всю работу сделали грузы. Джульетта на секунду задержалась, чтобы убедиться, что завязанные вокруг запястья провода и присоединенный к воротнику воздушный шланг не перепутались, и направилась по главному коридору, освещенному только фонариком на ее шлеме.

– Ты в порядке? – снова напугал ее голос Соло.

– У меня все нормально, – ответила Джульетта, прижимая подбородок к груди, чтобы рация работала на передачу. – Я сама с тобой свяжусь, если потребуется. У меня тут громкость большая, так что твой голос меня до чертиков пугает.

Она обернулась проверить шланг. Выходящие из клапана пузырьки воздуха в луче фонарика танцевали по потолку, напоминая крошечные драгоценные камни…

– Ясно. Понял.

Едва касаясь ботинками пола, Джульетта медленно прошла через главный перекресток и мимо столовой. Если отправиться по коридору налево и дважды свернуть, то она придет к мастерской Уокера. А здесь всегда была мастерская? Черт ее знает! В этом укрытии там могли устроить склад. Или жилое помещение.

Квартирка Джульетты находилась бы в противоположном направлении. Она повернулась, чтобы бросить взгляд по коридору в ту сторону. Луч света разогнал темноту и наткнулся на тело, прижатое к потолку и запутавшееся в переплетении труб и кабелей. Джульетта отвернулась. Так легко было представить, что это Джордж, или Скотти, или еще кто-то из дорогих ей, но погибших людей. И столь же легко она могла представить на их месте себя.

Джульетта побрела к лестнице. Ее тело покачивалось в плотной, но кристально чистой воде, однако вес грузов и плавучесть троса удерживали ее в вертикальном положении, даже когда у нее возникало ощущение, что она вот-вот упадет. Перед ведущими в глубины механического отдела ступенями Джульетта остановилась.

– Я сейчас буду спускаться, – сообщила она по рации. – Постарайся, чтобы и дальше все подавалось нормально. И прошу тебя не выходить на связь, если не возникнет какой-нибудь проблемы. У меня до сих пор в ушах звенит после последнего разговора.

Джульетта подняла подбородок, отключая связь, и сделала первые несколько шагов, готовая к тому, что Соло проорет что-нибудь ей в ухо, но не дождалась. Она крепко держала шланг и провод, волоча их мимо острых углов на поворотах лестницы и спускаясь в темноту. Черную воду тревожили только