– Для себя. Живи теперь для себя.

Еще не один месяц Саша провел в больничной палате. Когда выписался, понял, что идти ему некуда – Припять эвакуировали, теперь в город никого не пускают, но зато в Киеве строятся новые жилые дома для людей из опасной зоны. Делать нечего, и спустя пару месяцев Саша проживал уже в новой, двухкомнатной, квартире.

– Разве вам не сообщили? – мужчина в белой униформе расстроился. – Нам сказали, что якобы ведется уголовное расследование аварии на Чернобыльской АЭС…

– Ха! – громко издал Саша. – Это дело давно закрыто, обидчики наказаны… еще в восемьдесят седьмом! Какое уголовное дело они собрались расследовать?

Девяносто третий год

Спустя месяц после доклада Магатэ в Вене

…– Ты уверена, что академика Легасова убили? Это тебе сказал тот человек, Долгожитель?

Мила подняла глаза:

– А больше и некому. Он использовал академика и его дочь в корыстных целях. Он давно планировал нанести разрушительный удар по советской власти. В общем, катастрофа, скорее всего, была спланирована заранее. Я каким-то чудом выбралась из лаборатории и поспешила домой. У меня не было никакой гарантии, что он не бросится за мной следом.

– Ты пошла туда, потому что обнаружила адрес, оставленный академиком Легасовым?

– Все верно. Он рассказывал про лабораторию, какие именно опыты там проводят, и все в таком духе. Опыты, в основном, ставили над маленькими детьми. И, если я не ошибаюсь, этих опытов было всего ничего: мальчишку, которого похитили его специально обученные люди, и дочь академика Легасова, Алина. Парень не выжил, они вкололи ему большую дозу слаборадиоактивного урана. Когда пропажа обнаружилась, то подумали, что это рук дело очередного маньяка. А дочку он привел примерно через год после смерти мальчика. И… в общем-то… процедура была та же, но они заметно снизили дозу и вкалывали ее помаленьку. Девочка целый год мучилась от невыносимой боли, а когда умерла, ее сбросили в первую же попавшуюся яму. На месте четвертого блока был котлован под реактор, вот именно туда ее и сбросили. Но девочка каким-то чудом выжила. Скорее всего, это из-за нее произошел тот злополучный пожар. Девочка сейчас там же, в Чернобыле. Мой муж, востребованный физик-ядерщик, мне об этом поведал. Он был здесь, в Москве, после похорон Легасова.

– На самом деле ты права. Узел веревки был каким-то странным… альпинистским. Мы даже веревку не сразу смогли перерезать. Навряд ли Валерий занимался чем-то подобным. Делаем вывод: это лишь маскировка под самоубийство. И, если я правильно тебя понял, то этот самый Долгожитель решил устранить своего бывшего коллегу…

– Когда я оказалась в лаборатории, там не было ни единого человека. Был только сам Долгожитель…

– Куда ты клонишь?

– Он мог убрать всех своих сотрудников, чтобы те ничего никому не рассказывали. Вообще-то он, этот Долгожитель, показался мне сплошным дегенератом, который не понимает, что он творит. Читать он не умеет, писать тоже. Я это со слов Валерия знаю. С ним вечно находился его личный секретарь. Подписи ставил, даты указывал. А девочка… ну, с учетом того, что о мертвых либо хорошо, либо ничего, но она при живых родителях оказалась сиротой. Мама от нее отказалась, а Валерий… возможно, было несколько встреч, но мне говорить о нем плохие вещи не хочется, он достойный человек, но как отец он… – Мила вздохнула и решила не продолжать начатую мысль.

Следователь кивнул, прикуривая сигарету.

– Все ясно. – Он выдохнул табачный дым и снова затянулся. – Получается, что именно эта девочка виновата в произошедшем.

– У девочки был летаргический сон, поэтому она осталась жива. Его легко спутать со смертью, у них состояния практически одинаковые. Ты ведь помнишь подобные случаи, верно? Даже врачи до сих пор не могут найти этому причину. Людей хоронят якобы умерших, а оказывается, они все еще живы. И несчастные задыхались в собственных гробах, так как кислород в замкнутом пространстве отсутствует.

– Интересная версия. – Следователь потянулся за телефоном и быстро набрал нужный номер. – Я перенаправлю тебя в прокуратуру. Они давно облизываются, желая заполучить это дельце. Ты расскажешь им все, что сказала мне сегодня. А с девочкой мы вот как поступим…

Девяносто третий год

Чернобыльская АЭС

…– Они отправили вас, чтобы поставить маленькую мерзавку на место. И заодно рассветать обстановку в селах и городах. Мне кажется, в Припяти живут сбежавшие из тюрьмы заключенные.Найти их в огромном заброшенном месте очень сложно, поэтому рассчитываем на ваше чутье.

– Так и говорите, нас прислали для несения очень опасной миссии.

– Это какой же?

– Дело ведь не столько в реакторе, сколько в маленькой девочке?

– Это она устроила очередной пожар!

– А почему помещения открыты? Здесь нельзя ходить кому попало!

– Да-а… ремонт же…

– Закройте все помещения на замок, даже разрушенный блок! Найдите девочку, а после мы поговорим, что будет дальше!

…– Так вот ты где! – от резкого восклицания девочка подпрыгнула. Фыркнула и вернулась на свое место. – Ты ничего не хочешь нам рассказать, а?

Малышка недоуменно захлопала длинными ресницами.

– С этого момента мы, – Саша кивнул на небольшую группу молодых лейтенантов в закрытой форме, – будем присматривать за тобой, дабы чего еще не вышло. Скоро мы найдем твоих обидчиков и отправим домой. У тебя же есть дом?

Девочка отрицательно покрутила головой.

– Она здесь с момента аварии, – к Саше бесшумно подошел один из работников станции, – и она не разговаривает, видимо, немая.

– Ничего. Научим!

Девчушка фыркнула себе под нос и отошла от компании мужчин с автоматами.

– У нее есть какие-то необычные силы, – шепнули Саше в ухо удивленные работники. – Говорят, она способна вырабатывать статическое электричество. С таким мы еще не сталкивались…

– А мы сейчас и проверим.

Саша подошел к девочке, сидящей на холодном бетонном полу:

– Если и правда у тебя есть некие силы, то мне нужно знать, к чему они могут привести. Не нужно ставить во второй раз планету под удар. – Он обернулся и показал пальцем на неработающую панель. – Заставь ее заработать. Ты же совсем недавно делала это,