— Тогда почему бы не оставить ему жизнь? — увещевательным голосом предложил Ретиф.

— Нет уж. — Глорб — негодный малый. Слишком много сидит в нем амбиций. Он никогда не устанет предпринимать попытки забраться в императорскую ванну. Если хочешь знать, Глорб — это знамя всех моих врагов.

— Вы могли бы дать его амбициям благородный выход, — сказал Ретиф, — назначив его… скажем, начальником полиции. Он бы активно применял свой энтузиазм и свою инициативу в деле удушения различного рода революций в зародыше, а?

— По-моему, это диковатая идея, Ретиф, — заметил Слунж. — У царствующего владыки имеется живой сродственник? Такого никогда не было, но я… Я, может, и попробую. Эй, Глорб! Как бы тебе понравилось называться «фельдмаршалом принцем Глорбом», а? Я думаю назначить тебя главой императорской службы безопасности. Будешь искоренять измену в Империи. Ну как тебе? Что скажешь?

Один из лишенных конечностей мокрых, ничем не отличимый от своих собратьев, выполз из общей группы вперед на пару ярдов.

— У меня ведь неширокий выбор. По сравнению с мученической смертью на эшафоте в руках палача перспектива стать начальником всех фараонов кажется неплохой, — влажным голосом отозвался он. — И моим первым распоряжением на этом посту будет приказ разыскать сотню-другую квалифицированных палачей для того, чтобы они позаботились о всей этой шайке предателей и изменников, — с этими словами он кивнул тюленьей головой в сторону тех, с кем он был за минуту до этого.

— Успокойся, фельдмаршал, не горячись, — сказал Слунж.

— Может, для некоторых из них ты сможешь подыскать несколько местечек в твоих структурах?

— О, я знаю, какие им нужно подыскать местечки! В горе, на глубине двух тысяч морских саженей, есть много покинутых нор. Я замурую их всех в этих норах!

— А, вот вы где, Ретиф! — раздался за спиной землянина сердечный голос посла Фуллтроттла. — А я в первый момент и не узнал вас в этом водолазном одеянии. Ну что, у вас сдвинулось дело с мертвой точки? Можете уже что-нибудь доложить?

Ретиф обернулся на начальника.

— Да, я могу поделиться с вами одной-двумя интересными вещами, которые мне удалось выяснить, — сказал он.

— Шш! Только не в присутствии этого местного! — Говоря это, Фуллтроттл с брезгливостью оглядывал Слунжа. — Похож, на мокрого, — прибавил он театральным тоном. — Но где он раздобыл эти конечности?

— Я их вырастил, парень, — весело отозвался мокрый. — У тебя тоже когда-то росли руки и ноги, только у меня все это произошло несколько внезапнее. Если вы, ребята, будете не против моего любопытства, что я позволю себе выразить большое удивление насчет вас, землян. Если не считать присутствующего здесь Ретифа, вы, земляне, на мой взгляд, совершенно не приспособлены для выживания в нормальных природных условиях. Где ваши жабры? Где хвост? К тому же все вы выглядите высушенными и шершавыми, будто водоросль, полгода пролежавшая на палящем солнце вдали от воды! А попади вы в нее, я бы за вас и цента не поставил! Я, конечно, понимаю, может, в результате какой-то аварии или катастрофы ваши организмы стали обезвоженными. В таком случае милости просим всех вас в мой океан!

— Если по правде, — сказал Фуллтроттл, — на нашей родине большинство высших форм жизни распространены именно на суше.

— Да, странная у вас родина, — задумчиво проговорил Слунж. — Возможно, все странные и непонятные привычки как раз и происходят оттого, что вся ваша планета — голая скала. Что же касается нас, то мы вполне счастливы жить в мире, 99,44 % которого покрыты водой. Эту цифру, — она, разумеется, приблизительна, — я только что вычислил в уме.

— Почему же! — стал возражать Маньян, переместившийся во время разговора поближе к господину послу. — Я вам скажу не приблизительно, а точно, что три четверти земли так же как и у вас… — Маньян запнулся на полуслове, так как Ретиф больно наступил ему на ногу.

— Послушайте-ка, — вдруг оживился Слунж. — Теперь, когда вы, земляне, ознакомили меня вкратце с принципами межзвездных перелетов и рассказали немного об иных мирах, мне пришла в голову интересная мысль! Может, выделите для нас какую-нибудь морскую планетку для заселения. Это здорово помогло бы нам с проблемой перенаселения. Может, вы подыщете нам планету с большими территориями, покрытыми океанами, где мы смогли бы без помех снести несколько миллиардов яиц, а?

— О! — вскричал Маньян. — Мне вдруг стало ужасно жалко Атлантику. Я только представил, что она кишит тучей этих…

— Послушайте-ка, Маньян, — раздраженно проговорил Фуллтроттл. — По-моему, вряд ли это соответствует достоинству земного посла, или даже вашему достоинству, стоять здесь на пронизывающем ветру и болтать с безродным аборигеном!

— Стоять на пронизывающем ветру, сэр? — возразил Маньян. — Но ведь мы расположились в уютной зале отдыха нашего посольства… Ведь Ваше Превосходительство вчера сами изволили определить этот участок острова, как залу отдыха…

— Ну, хорошо, — согласился посол. — Но дело не в этом. Вы только послушайте с какой наглостью обращается ко мне этот… этот…

— Так разве я вам еще не успел сказать, господин посол? — удивился Маньян. — Ведь это Его Императорское Величество, император Слунж, законнонаследный и абсолютный правитель Мокрина!

— И вы еще смеете глупо шутить в столь тяжелый для нас момент, Маньян?

— возмущенно воскликнул Фуллтроттл. — Моя способность с первого взгляда узнавать аристократа по крови стала уже давно легендой в нашем Корпусе. Этот парень — никто иной, как отверженный того примитивного общества, которое влачит свое жалкое существование на этой проклятой планете!

— Мм… Э-э… Я, конечно, и не думаю возражать Вашему Превосходительству или что-нибудь в этом роде, но… я получил эту информацию из моих как всегда надежных источников… — Маньян испепеляющим взором окинул Ретифа. — Ведь это не я придумал, что Слунж является императором. Мне сказали.

— Ну, что скажете, приятель? — строго проговорил Фуллтроттл, обращаясь к Слунжу и глядя на него с великим подозрением. — Хватит у вас наглости при мне повторить ваше дерзкое заявление?!

— Что делать, если это истинный факт, дружище, — дружелюбно отозвался Слунж и сделал широкий жест рукой, окидывающий весь остров, на котором они стояли. — Все здесь принадлежит мне.

— Мм… Э-э… Ваше Императорское Величество, — заговорил потрясенный Фуллтроттл, охватывая косящим взглядом то, что непосвященный назвал бы тремя четвертями акра голой скалы. — Горячо убежден в том, что столь возвышенная личность, как вы, Ваше Величество, не станет придавать большое значение тем легкомысленным репликам, которые минуту назад сорвались с моих дерзких уст. Он засучил манжеты и протянул Слунжу правую руку для рукопожатия.

Мокрый широко зевнул, и все увидели,