- Думаю, я, мама и Амо тоже будут не возражать против еще одного пассажира - пожала я плечами, снова невольно рассматривая Лариса и задерживая взгляд на его золотистых кудряшках, в которых причудливо играл свет иллюминации. Будто вокруг его головы образовался сверкающий световой ореол даже без спецэффектов, которые обеспечивал тир. Красиво.

Их всех тирианцев, пожалуй, господин Шор более всего был по внешности ближе к людям. Его глаза и волосы имели обычные оттенки без цветных прядей, рост и телосложение тоже вполне соответствовали параметрам представителей моей расы. Единственное отличие - золотые линии, виднеющиеся в вырезе расстегнутого на шее кителя. Они не двигались, не сияли, и со стороны могли показаться просто рисунком татуировки, вроде тех, что иногда наносили себе на тело представители других разумных рас Содружества.

- Надеюсь, что мое присутствие скрасит ваши будни на флагере - произнес тирианец, хлопнув Хариса по плечу в ответ.

- Не сомневаюсь - отозвалась я, чувствуя странную щекотку в животе и не понимая пока, что за странные сигналы подает мне собственное тело. Это реакция на всех симпатичных тирианцев, вызывающих мой женский интерес, или что-то иное?

Да, конечно, я теперь дважды замужняя нея, но ведь восхищаться каким-то мужчиной с настолько обаятельной улыбкой не запрещено законом, так ведь?

Глава 68: В добрый путь

Станция "Экрана", космостанция

Араксия Сажан

В космопорте нас провожали с помпой, а состав делегации станции, пришедшей посадить нас на сверкающий красными глянцевыми боками и отремонтированный “Роукер” был еще более внушительным за счет того, что здесь присутствовал и главный Советник “Экраны”, который вернулся из своей поездки буквально пару часов назад.

Я уже знала, что дед ввел своего руководителя в курс дела, продемонстрировав записи переговоров с Икеланом. Нам не сообщили, как точно прошла та беседа, но, судя по всему, никаких возражений о принятых своим Заместителем решениях главный Советник не высказал. Более того, лично им мне был вручен специальный золотой коммуникатор, как бы демонстрирующий мой статус и подтверждающий возложенную на меня роль.

Разумеется, на торжественном прощании присутствовали и дед, и Гео Ток.

Бывший наставник все еще держался чуть в стороне, не спеша примыкать к местным Советникам. Но те, судя по всему, уже воспринимали его как равного, окидывая уважительными и даже боязливыми взглядами и стараясь как-то наладить с икеланцем контакт.

Я, конечно же, подошла к Гео и тепло с ним попрощалась, выразив надежду на то, что новый дом, новая работа и новое окружение придутся ему по душе. Мы долго беседовали вчера вечером, обсуждая все произошедшее и делясь своими планами, поэтому сегодня я ограничилась только несколькими фразами и обещанием оставаться с ним на связи, чтобы обмениваться впечатлениями и новостями, коих, думаю, будет достаточно с обеих сторон в будущем.

Вещи моих родных уже давно были погружены на флагер. Вчера мама сдала их с братом жилье, попрощалась с коллегами и знакомыми, а также при поддержке Диана и Хариса, встретилась со своим руководством и расторгла наконец-то рабочий контракт. Дед подсуетился и тут, дав маминому непосредственному начальнику прямое распоряжение отпустить маму со станции без штрафов или других проблем.

Брат в последний раз посетил свое учебное заведение, увиделся с одноклассниками и учителями, а также получил рекомендации от лечащего медика, который, несмотря на произошедшее в медцентре, пообещал быть на связи в случае возникновения вопросов по дальнейшему лечению Амо. Хотя я надеялась, что после прибытия в Тирию в этом лечении больше нужды не будет.

Мы с моей родительницей и братом подошли попрощаться и с дедом, а мама, после недолгих раздумий, все же осторожно его приобняла.

Амир Бреус сначала даже растерялся от этого жеста, в его глазах, всегда холодных и серьёзных, на миг промелькнуло что-то такое, что я бы интерпретировала как нежность, смешанную с капелькой вины.

Дед несмело погладил Амо по макушке. Брат на удивление не отстранился, наверное, почувствовал, что этому немолодому, выглядящему насколько потерянным разумному такая незатейливая ласка в этот момент зачем-то очень нужна.

Потом Амир Бреус поднял руку и положил ее на мое предплечье, заглядывая в глаза, ища там что-то, только ему, наверное, ведомое. Возможно, ответное тепло или прощение, сложно сказать наверняка.

Возможно, в этот момент он жалел, что собственными руками разорвал когда-то наши семейные узы. Что не помогал нам ни финансово, ни морально, что подсунул маме Марио, что не защитил нас тогда, когда мы в этом особенно нуждались. В любом случае, что сделано, то сделано, историю не перепишешь, в прошлое не вернешься, чтобы что-то исправить, так что наша отчужденность лишь результат его решений, о которых, возможно, он все же жалеет где-то в глубине своей очерствевшей души.

- Я буду следить за твоими успехами, девочка - пообещал мне Заместитель главного Советника - и знай, что ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью или советом. Договорились?

- Договорились - согласилась я, не чувствуя к этому пожилому одинокому человеку, выбравшему когда-то статус и карьеру, а не нас, отвращения или злости, как было когда-то раньше.

Мама наклонилась и что-то прошептала на ухо своему отцу. Тот почему-то побледнел, а потом на мгновение сжал ее крепче, устало прикрывая глаза и кивая.

- Что ты ему сказала, мам? - поинтересовалась я, когда официальная часть прощания была закончена, а мы с тирианцами наконец-то поднялись на борт для подготовки к взлету.

- Я сказала, что прощаю его, Ари - тихо отозвалась Каролина Сажан, смахивая невидимую слезинку - потому что начинаю новую жизнь, в которое не будет места старой боли или обидам.

Понимаю, насколько важным для мамы был этот шаг. Ведь это для меня и брата Амир Бреус всегда являлся почти чужим человеком, который никогда не проявлял к нам интереса или как-то участвовал в нашей жизни. А вот для моей родительницы Заместитель главного Советника станции все же когда-то был частью семьи. Он вырастил маму, по-своему, наверное, любил и поддерживал ее, и его безапелляционное и жестокое желание много лет назад просто забыть о наличии дочери, ранило маму слишком сильно. И если бы не отец, наверное могло бы ее сломать. Тогда мама тоже сделала свой выбор сначала в пользу папы, а потом и в пользу нас с Амо. Я думаю, она ни разу не пожалела о подобном