Тем временем инспектора Министерства транспорта и представители страховой компании, сняв крышки люков трюма № 4, стали ползать среди беспорядочно раскиданных досок временных переборок и погнутых стоек по горам песка и гравия в межпалубном пространстве.

Стало очевидно, что несчастье с кораблем случилось из-за смещения балласта. Было неясно только, как могло произойти такое смещение при подъемных переборках. После нескольких часов раскопок, осмотров и мучительных раздумий загадка наконец была решена. Ответ оказался поразительно прост. Полторы тысячи тонн балласта, сложенные в межпалубном пространстве, оказались столь большим весом для нижней палубы, что она провисла минимум на три дюйма. Поскольку верхняя, или открытая, палуба осталась в прежнем положении, оторвались крепления нижних концов вертикальных стоек, державших доски. Нижние концы этих стоек были не видны под шестью футами балласта. Не было видно и признаков их смещения, которые в свое время могла заметить команда «Лейчестера». Однако, когда «Лейчестер» сильно накренился ночью с 14 на 15 сентября, вся система досок и стоек провернулась, как ворота на петлях, навешенные сверху, позволив балласту обрушиться на опустившийся борт.

Концепция провернувшихся переборок звучала достаточно убедительно. Ошибка заключалась в том, что не было предусмотрено действий новых напряжений, добавившихся к многочисленным напряжениям, обычно действующим на корабль. Эта ошибка едва не стоила жизни кораблю. Но она стоила жизни шести членам его команды.

Впредь эту ошибку уже не повторит никто — в значительной мере благодаря успешным действиям буксиров фирмы «Фаундейшен». Спасая «Лейчестер», как установили эксперты, буксиры в равной степени спасли и другие корабли «Сэм»-класса, которые отныне не будут жертвами переставших быть загадочными обстоятельств, погубивших когда-то их братьев.

Пока «Джозефина» стояла на якоре возле «Лейчестера», вынужденная не покидать его до момента передачи судна, «Лиллиан» отплыла в Сент-Джорджес, чтобы пополнить запасы для обратного пути в Галифакс.

Команда пребывала в веселом расположении духа. Пять дней они наконец проведут дома, все получат приличный чек премии за участие в работах по спасению «Лейчестера».

Первый помощник Джимми Рос находился на пристани, наблюдая за заправкой топливом, когда на такси подъехал Фетерстон. Главный Спасатель был мягок, вежлив и даже обворожителен, интересуясь, где капитан. Естественно, Рос немедленно почуял опасность.

Через двадцать минут Кроу рассказал ему новости. «Лиллиан» должна на следующее утро на рассвете выйти в море — в точку, расположенную в ста милях к востоку от Азорских островов. Туда, где беспомощно дрейфует «Оскар Чеппел», судно типа «Либерти».

— А потом, — сказал Кроу, — вместо того чтобы отбуксировать его в Хорту и направиться домой, мы должны тащить его обратно — через тысячи миль океана в Нью-Йорк!

Рос воздержался от комментариев. У него не находилось подходящих слов. Команда «Лиллиан» тоже хранила молчание. Высказался только Хиггинс. Очень веско. Он сказал Кроу, что машины «Лиллиан» не просто устали — они практически изношены.

— Впрочем, — мрачно пробормотал он, выйдя из капитанской каюты, — мы все, черт побери, хорошо знали, как работать веслами!

Глава вторая

Ко второй половине дня настроение команды «Джозефины» явно испортилось. Когда они услышали о том, что представители «Лейчестера» отказываются принимать корабль, «Джозефина» простоит на якоре всю ночь, а их никого не отпустят на берег, стало расти возмущение.

— Попомни мои слова, парень, — сказал, угрюмо глядя на мерцание огней на берегу, один из палубных матросов, которые собрались на юте «Джози», — они упускают свой шанс заполучить корабль. А если они не хотят его получить, то нам лучше не возиться с ним.

Когда часом позже моторка с «Джозефины» отправилась на берег с капитаном Коули и еще несколькими офицерами (и даже корабельным псом Фредди), их отплытие сопровождалось разочарованными взглядами многих моряков.

Через час после наступления сумерек два ньюфаундлендца, стоя у борта «Джози», мрачно глядели на черную громадину возвышающегося бок о бок с ней «Лейчестера». Неожиданно одному из них (никто не может вспомнить, кому именно) пришла в голову идея, которую он с трудом мог выразить словами.

— Ты знаешь, — начал он осторожно, — не так ведь трудно забросить веревку на борт этого корабля…

Нужно было время, чтобы эта идея проросла в душах. Когда же это случилось, второй ньюфаундлендец просиял. Опытным глазом он прикинул расстояние между «Джозефиной» и «Лейчестером». Не более сотни футов. Ночь была спокойная, вода абсолютно неподвижная.

Десять минут спустя на палубе собралась группа молчаливых людей. В руках одного из них блеснул мясной крюк, украденный в судовом холодильнике, и привязанная к нему плотно смотанная подъемная веревка.

Раздался свист тяжело летящего предмета, и послышался всплеск воды.

— Ничего, сынок, — успокоил его хриплый шепот. — Давай еще разок.

На этот раз свист сопровождался приглушенным звоном. Темные фигуры осторожно потянули за свой конец веревки. На палубе «Лейчестера» что-то брякнуло, потом линь натянулся.

— Давай, ради Бога! Теперь осторожно, сынки, осторожно. Теперь тяните! Легонько.

Говорят, что пчела может создать тягу, способную сдвинуть «Куин Мэри», если эта тяга будет достаточно долгой. Возможно, это так, а может быть, и нет. Но бесспорно, что два моряка, аккуратно тянущие линь в четверть дюйма, могли отклонить в сторону корму даже такого большого буксира, как «Фаундейшен Джозефина».

Его корма очень мягко коснулась «Лейчестера», почти беззвучно. Два якорных перлиня, подвернувшихся под руку, за несколько секунд перекинули и закрепили на втором корабле.

— И тут, — говорит безымянный мемуарист о последовавших за этим событиях, — наступил момент, когда нас охватила пиратская лихорадка. Понимаете, это не сразу пришло нам в голову. Сначала на «Лейчестер» перебрались только двое ребят. Корабль стоял там, темный и призрачный, без единого огонька. Кое-кто из нас не очень рвался копаться в нем этой ночью, особенно когда мы вспомнили о том, что на судне погибло несколько человек.

Эти двое еще не вернулись обратно, когда на палубе появился Велли Мялс. Когда капитан на берегу, командует Велли. Ему не нужно было объяснять, что здесь происходит.

— Отпустите-ка лини. Слышите вы, пиратская шайка, — сказал он.

— Нельзя, — ответили моряки, — двое наших уже на борту.

Велли немного подумал, затем повернулся к Фарреллу и Грину:

— Ступайте туда и верните их. Да побыстрее. Если капитан застанет кого-нибудь из вас на борту «Лейчестера», вас вышвырнут с судна еще до Рождества.

Фаррелл и Грин ушли, а остальные вместе с Мялсом ждали. Долго ждали. С «Лейчестера» никто не возвращался. Велли начал злиться. Выбрав еще двоих матросов, он сказал им:

— Если вы не появитесь через десять минут вместе с этими пиратами, то на берегу отправлю в тюрьму всю компанию.

Но и с новыми гонцами никто не возвращался. Следующим Велли послал