у кого не было ни малейшей. После нескольких предварительных репетиций девятого мая, собравшихся в ограде Первого дома реабилитян, выстроили каскадирующими четырьмя рядами и для мотивации певцов напротив образовавшегося ансамбля посадили на лавочку Китайца. Доктор правда не сразу узнал в изуродованной до неузнаваемой кубической формы башке Китайскую рожу. Признал он «лютого пацанчика» исключительно по вещам. Судя по заторможенным движениям его мозги, крепко стряхнутые разбитой об его башню табуреткой, были под воздействием нейролептиков. Весеннее обострение «борзянки»322 на Тортуге обошлось маленькому Мао по обычной цене, но с бонусной программой от специально приглашённого по такому случаю Занозы.

Под дирижирование Беготни в бейсболке набекрень недружно и нестройно грянул хор, состоящий из пяти десятков невольных артистов художественной самодеятельности. «Вывозили программу»323 бесспорно стоящие в центре первого ряда Квага и Кока-Кола. Они располагались ближе всего к Китайцу и сами в своё время подвергались безжалостной занозотерапии поэтому мотивация им помогала как никому – гланды надрывали они качественно и исправно. Мотивация, кстати, действовала не только на них. Даже те, кто не выучил слова широко открывали рот подобно рыбам, так как всё действо фиксировали на камеры мобильных телефонов. Доктор стоял в том же нижнем ряду что и запевалы только с левого фланга, но особой прыти не проявлял – наличие камер его, наоборот, крепко обламывало. За его широкой спиной прятались почтенный дядя Витя и не менее почтенный его ровесник Семёныч, бывший преподаватель высшего учебного заведения, отдыхавший от алкоголя на Тортуге.

С правого фланга украшением реабилитационной композиции выступал Мороз, наряженный в женскую ярко-красную юбку в крупный чёрный горошек. Свой необычный наряд он заслужил, вляпавшись опять в какую-то мутную историю, произошедшую на Первом доме. Взявшийся внезапно выздоравливать ответственный за дисциплину Бек сдал ответственного за форточки Морозку в консультантскую за открытую форточку, не сданную на место ручку для её открывания и чуть ли не организацию массового побега. Каким-то боком во всей этой теме снова фигурировала Булка, да ещё и Боцмана зацепило. Большой с Занозой долго мучили и пытали непутёвого губошлёпа в застенках Второго дома и по итогу решили кардинально поменять его имидж. Так мальчишка и гонял в юбке с тех пор, но пока он сидел в трюме и его оттуда подняли только для участия в мероприятии и кормёжки праздничным пловом. С третьей или четвёртой попытки исполнение патриотической песни было засчитано и все были распущены по домам для просмотра праздничных телепрограмм.

Почти одновременно пополнили ряды Втородомников ещё двое затейливых новобранца: Фигура и Магуша. Но старого знакомого Вождя Фигуру нельзя было считать новичком, Доктор хорошо запомнил по собственному приезду упитанного и вальяжного волонтёра, рассекающего в кепке «восьмиклинке» и базарящего со всеми «через губу». А со срыва же привезли болезненно худющего желтолицего ширика, жидко гадящего через каждые пятнадцать минут. У бедолаги была жёсткая бессонница и по ночам он развлекал себя тем, что курил в печку и гадил в мочеточник, выставлявшийся на Втором на ночь у входных дверей на кухне. По причине слабости кишечника с ним и случилась однажды ужасная оказия.

Проснувшись по подъёму в одно любопытное утро первое что, услышал Док от своих соседей по чилинарию, была новость о том, что менее часа назад Фига их безвременно покинул. С минувшей осени после удачного феноменального ночного побега Шубы со Второго дома через выставленный на кухне стеклопакет, в столовой на ночь был организован караульный пост. Уболтав охранявшего в утренние часы перед подъёмом дверь и окно на кухне Квагу открыть ему замок для справления в сортире великой нужды он и был таков. В доме витала напряжённая аура: Квакен пребывал в прострации наверняка рисуя в своей тупой башке страшные сюжеты гнева Вождя сродни Библейскому апокалипсису, Заноза заводил не желавшую никуда ехать старенькую «Ниву», а пацаны оживлённо посмеивались над здоровенным простофилей и завидовали беглецу. Физкультурный Духовный Лидер, прихватив с собой Квагу «упылил» на перехват, который продлился в этот раз совсем недолго.

Фигура «по зелёному» уйдя с ограды, так как стремящийся в надсмотрщики Кракен даже не потрудился выйти вслед за ним из дома договорился с хорошо знакомым ему по прежним временам местным жителем о трансферте своего бренного туловища до города. Вероятно считая, что дело в шляпе беглец даже не удосужился поблагодарить Небесных помощников и как следует помолиться за успех предприятия. Высшие Силы ухмыльнулись, и удача отвернулась от Фиги. На выезде из деревни Центровская «Нива» перегородила им дорогу и жаждущий мести Кракен выволок Фигуру из машины изваляв того в дорожной пыли. После возвращения в общину все возможные напасти свалились на его бедовую голову и задницу кстати тоже.

Для начала ему пристегнули к ноге сестру. Затем он дожидался приезда Вождя в погребе. А по приезду Предводителя всех выгнали из дома на улицу и отбили беглецу палкой седалище в лилово-фиолетовый цвет, пообещав в следующий раз эту же палку ему туда засунуть. Орал Фига находившийся при этом в хате так, что его вполне было слышно на улице и даже у соседей. После его поставили «в одинокого» целыми днями рыть обширную яму под новый сортир. И ещё вдогонку назначили ответственным за картошку на общаковом поле возле озера.

С Магушей тоже всё было очень непросто… Бывшего капитана полиции солидного роста, вешавшего сто тридцать пять килограммов, привезли в сильно свистящем состоянии в результате злоупотребления солями. В знак расположения и гостеприимства Кэпа попарили в баньке и видать от термических процедур свисток у того совсем сорвало! Ему начал мерещиться некий зовущий его Серёга и стремительно бросаясь на зов невидимого остальным друга мамонт всё сметал на своём пути изрядно потоптав Квагины грядки в огороде и Докторские клумбы с газонами вокруг дома. Приступы безумия с великаном продолжались и после объявления отбоя, когда он начал рваться на улицу показывая сквозь стенку, где он видит в мифическом воображаемом окне своего Серёгу.

Страшная картина происходящего всколыхнула в памяти у присутствующего в столовой и пишущего по своему обыкновению очередную письменную работу Доктора воспоминания из недавнего собственного невероятного прошлого. Его Чита каждый раз обтрескавшись солянки с демоническим видом передвигаясь на цыпочках по дому начинала видеть сквозь глухие рольставни на окнах дома и слышать через семидесятисантиметровые кирпичные стены. Из потока воспоминаний его выдернули активно начавшиеся боевые действия на кухне.

Эпохальные шедевры далёкой киновселенной Марвел блекли в сравнении с разворачивающейся на глазах старого нарка эпической битве. В попытке остановить неугомонного богатыря, прорывающегося на выход к Серёге, Евся сзади набросился