Шрифт:
Закладка:
Возбуждение сменилось чувством вины, когда Джим увидел красные отметины у неё на животе.
— Мне очень жаль, — пробормотал он.
— Делай, что собирался, — ответила Диана. Хотя она старалась, чтобы голос её звучал твёрдо, Джим уловил в нём едва заметную дрожь.
— Я сниму с тебя наручники, — сказал он. — Но если станешь драться, мне придётся снова тебя стукнуть. А мне этого не хочется.
— Тогда не снимай их.
— Без них будет легче.
— Легче для тебя.
— Ты знаешь, зачем ты здесь?
— Разве не очевидно?
— Не столь уж очевидно, — сказал Джим, стараясь говорить осторожно. Комната прослушивалась. Страж в Центре Безопасности наверняка всё записывал, а Роджер очень любил слушать записи из Почётных Комнат. — Я ведь не… просто так с тобой развлекаюсь. Тут такая штука… в общем, я должен сделать тебе ребёнка.
Глаза её сузились. Она закусила губу и ничего не сказала.
— Это значит, — продолжал Джим, — что мы будем видеться каждый день. По крайней мере, в те дни, когда ты можешь зачать. Каждый день, пока не забеременеешь. Понимаешь?
— Зачем им нужно, чтобы я беременела? — спросила она.
— Им нужно больше людей. Для охраны, обслуги и так далее. Нас слишком мало.
Она посмотрела ему в глаза. Он не мог понять, поверила ли она его лжи.
— Если ты не забеременеешь, тебя отправят к Донорам. Лучше уж здесь. Доноры… все Стражи могут их иметь, когда захотят.
— Значит или ты, или вся шобла?
— Именно.
— Ладно.
— Ладно?
Она кивнула.
Джим начал раздеваться, возбуждённый, но и огорчённый презрением в её глазах.
— Ты, наверное, ужасный трус, — сказала она.
Он почувствовал, как его охватил жар.
— Ты на вид совсем не злой. Значит — трус. Раз служишь этим извергам.
— Роджер очень хорошо к нам относится, — сказал он.
— Будь ты мужчиной — перебил бы всю его свору с ним во главе. Или умер в бою.
— Мне и здесь неплохо живётся.
— Это жизнь цепного пса.
Раздевшись, он присел перед Дианой. Лишь несколько дюймов отделяло его лицо от золотистого пушка в её промежности. Ощутив неожиданную жаркую волну похоти и стыда, он опустил взгляд к короткой цепочке, туго натянутой между её лодыжек.
— Я не трус, — сказал он и снял стальные браслеты.
Едва оковы упали на ковёр, она заехала ему коленом в лоб. Не слишком сильно, но достаточно, чтобы он потерял равновесие и стукнулся задом о пол. Диана упала на спину и сложилась в три погибели, поджав колени и бёдра к груди. Прежде чем он сумел подняться, ей каким‑то образом удалось просунуть скованные руки и запутавшийся халатик под ягодицы и подтянуть вверх, перетащив через стопы. Руки неожиданно оказались спереди, прикрытые свисающим халатом.
Когда её пятки ударились об пол, Джим бросился на неё. Она широко раскинула ноги, подняв колени и вытянув руки над головой. Ткань окутала её лицо и грудь, словно блестящий занавес.
Джим обрушился на неё сверху. Она охнула и обхватила его ногами. Он потянулся к её рукам, но те двигались слишком быстро. Скрытая под платьем цепь мелькнула перед его глазами и туго обмоталась вокруг горла.
Задыхаясь, он нащупал скрещённые на его затылке запястья и потянул их вниз, чувствуя, как ослабевает цепь. Он продолжал тянуть её за руки, пока цепь не вдавилась в горло Дианы.
Платье свалилось с её лица, глаза выпучились, губы оттянулись в оскале. Она извивалась, брыкалась и дёргалась.
Когда он вошёл в неё, её глаза заблестели от слёз.
6
На следующий день Джим позволил Моргану и Доннеру приковать её к кровати.
Она не проронила ни слова. Она не сопротивлялась. Она лежала неподвижно и с ненавистью смотрела на Джима, когда он овладевал ею.
Сделав своё дело, всё ещё ощущая тугое тепло её тела, он прошептал:
— Прости…
Джим надеялся, что микрофон не уловил его слов.
На какой-то миг ненависть в её глазах сменилась чем‑то другим. Удивлением? Надеждой?
7
— За что ты просил прощения, Джим?
— Прощения?
— Ты извинялся. За что?
— Перед кем?
— Ты стал с ней слишком мягок, — сказал Роджер. — Не могу сказать, что я тебя виню. Она красивая. И отважная. Но ты с ней превратишься в размазню. Боюсь, придётся отдать её кому-нибудь другому. Поменяешься с Филом. Можешь взять его девку, а он возьмёт твою. Так будет лучше для всех.
— Да, сэр.
8
Девушку Фила звали Бетси. Чёрненькая. Смазливенькая. Фигурка — класс. Она не просто отдавалась — она делала это с огоньком. Твердила, что ненавидит своё прошлое — жизнь в лесу, впроголодь, в постоянном страхе. Здесь, по её словам, был рай.
Джим посещал её раз в день.
Каждый раз он закрывал глаза и убеждал себя, что она — Диана.
9
Он тосковал по ней. Он мечтал о ней. Но в Особый Люкс, где она была заперта, доступ был только у Фила, так что ему, вероятно, не суждено было увидеть её вновь. Тоска съедала его. Он начал надеяться, что Диана не сможет забеременеть и тогда её, в конце концов, отправят в Донорское Отделение.
Ужасная судьба для столь сильной духом женщины. Но, по крайней мере, Джим сможет видеться с ней, приходить к ней, прикасаться к ней, обладать ею. И она избежит финального кошмара, ожидающего всех Особых.
Док, однако, счёл её вполне пригодной для деторождения и Джим понимал, что, скорее всего, никогда её больше не увидит.
Через неделю после того, как ему назначили Бетси, Джим сидел в Трапезной, пытаясь есть, хотя у него не было аппетита, когда неожиданно взвыла сирена.
— Убит Страж в Почётной Комнате номер один! Живо, парни! — раздалось в громкоговорителях.
Джим и ещё шестеро выбежали из Трапезной. Промчавшись через двор, он обогнал остальных и увидел ждавшего в коридоре бледного и дрожащего Доннера, который показывал на закрытую дверь Почётной Комнаты номер один.
Джим распахнул дверь.
Вместо кровати эта комната была оснащена переплетением стальных стержней, на которых можно было подвешивать и растягивать Особую в любой позиции.
Диана свисала с высокой перекладины, подвешенная за запястья. Ноги её были свободны. Раскачиваясь и извиваясь, она пнула Моргана и лицо её исказила яростная гримаса. Волосы облепили лицо. Кожа, которую Фил, видимо, намазал маслом, блестела от пота. Оковы врезались в её запястья и кровь бежала по рукам и бокам.
Фил неподвижно лежал на полу под её бьющимся телом. Со свёрнутой головой.
Она сломала ему шею?
Но как?
В следующий миг Джим увидел, как Морган метнулся вперёд и схватил её за лодыжку. С душераздирающим криком
