Я ринулся спускаться вниз по пожарной лестнице, по которой Оберсон и забрался на крышу. А всю мою голову, заполнила лишь одна мысль - найти Элизабет любой ценной.

Эпилог

Я бежал изо всех сил, к той улице, на которой мы с группой разделились. И всё это время моё сердце безумно колотилось. Нет, не из-за бега, а из-за страха. И как назло в голову лез наш разговор в многоэтажном здании, словно это было наше прощание…

А ведь ещё тогда у меня было плохое предчувствие! Но я не прислушался к нему, а просто сказал Элизабет, что люблю её. Теперь это могут оказаться последние слова, которые я ей сказал.

От таких мыслей, мой страх стал ещё сильнее, из-за чего мне стало труднее дышать. Или это было из-за бега, сказать точно, в своём нынешнем, чуть ли не в отчаянном, состоянии я не мог.

И когда мне оставалось совсем чуть-чуть до того, здания, в которое забежала Элизабет вместе с остальными, на меня набросился ходячий, повалив на землю.

Я схватил его за руки и старался не дать ему меня укусить, но у мертвеца была просто сверхъественная сила, из-за которой его зубы становились всё ближе к моей шее.

— Мне сейчас не до тебя, урод, — гневно прорычал я сквозь сжатые зубы и, собравшись со всеми своими силами, оттолкнул его в сторону.

Я быстро поднялся на ноги, и мощным ударом ноги проломил череп ходячего мертвеца. И только когда он окончательно стих, и перестал пытаться до меня добраться, я продолжил бежать, к тому многоэтажному дому.

На первом этаже кроме толпы ходячих, я найти никого не смог, но хорошо, что мне не пришлось искать внутри самого дома, а только через окна. Конечно, мне очень хотелось ринуться туда и перерубить каждого ходячего в этом здании, чтобы проверить, есть ли там Элизабет и остальные или нет. Но маленькая часть меня, которая ещё могла рационально думать, отговорила меня от этого.

И ей в этом помогло то, что я заметил множество трупов ходячих, которые вели на лестницу

— Думай, Джейкоб, думай, — пробормотал я себе под нос. — Они, скорее всего, прорубили себе путь наверх. Предположим, что второй и последующие этажи так же, как и первый, заполнен мертвецами, то у них был всего лишь один выход и выбор - крыша. А спуститься с крыши, можно ещё с помощью пожарной лестницы!

Я тут же ринулся бежать дальше, ища пожарную лестницу здания. Со стороны улиц лестницы не было, а это значит, что она в переулке!

Придя к такому выводу, я тут же побежал в переулок. Но лестница мне была уже не нужна.

Как только передо мной открылся переулок, я увидел в нём множество тел и ходячего, которые жрал кого-то. Но раньше их явно было тут больше, так как большинство тел было обезображено до неузнаваемости. Однако мне это не помешало узнать среди этих тел, людей из моей группы - Бена, Молли, Карли и остальных.

Но сейчас, как бы жестоко это не прозвучало, мне на них было наплевать, всё моё внимание было приковано к одному женскому труппу. Чья голова была полностью сожрана ходячим, оставив лишь окровавленный череп, но благодаря небольшим локонам белоснежных волос, что остались рядом и куртке, в которую был одет труп, я понял, что это Элизабет.

Мой страх перерос в отчаяние и всепоглощающий ужас, от которого становилось невыносимо больно. Но из этого состояния меня вывел, ходячий, который взял руку Элизабет и начал её обгладывать, и тут лишь на миг, но я это заметил, как блеснуло кольцо, а потом исчезло во рту этой твари.

Я тут же побежал к мертвецу и мощным ударом ноги, проломил ему череп, открыл его рот и стал искать кольцо. Но там его не оказалось, поэтому я перешёл к его горлу, вскрыв его голыми руками, мне было плевать на едкий и ужасный запах, всё, что меня сейчас волновало - это кольцо.

Не найдя его и в горле, я перешёл к желудку, также вспоров его сгнившее брюхо голыми руками. Но и там не было кольца.

— Верни его! Верни его! верни его! ВЕРНИ ЕГО!!! — кричал я на мертвеца, вытаскивая его кишки наружу и пачкаясь в его внутренностях.

Но вскоре я сдался и обессилено опустил руки. Мой измученный, разбитый взгляд, упал на Элизабет и, лишившись всех сил, я подполз к её обезображенному трупу.

— Прости... — дрожащими губами промямлил, нежно касаясь головы девушки, не обращая внимания на то, что от неё остался лишь череп.

На моих глазах, впервые, с самого приюта, появились слёзы, а внутри меня появилась такая боль, какую я никогда за все две жизни не чувствовал. Будто я умер во второй раз.

Ослеплённым горем, я не заметил, как ко мне подошёл ходячий, он проигнорировал меня, потому что я был измазан в останках его собрата и сел рядом, чтобы полакомиться уже плотью Элизабет. Я не дал ему даже открыть рот и сразу выстрелил из револьвера в голову.

Мне было плевать, что это привлечёт ходячих - я потерял смысл своего выживания. А это значит, у меня нет смысла жить дальше. Так что пусть идут, мне всё равно.

В итоге я оказался там же где и начал, - один и без смысла дальнейшего существования.

Опустив пустой взгляд на револьвер в руках, я приставил его к своему виску и медленно начал нажимать на