Шрифт:
Закладка:
– Мы ничего не сможем изменить.
– Мы наблюдали уничтожение Гаррета, – сказал Белизариус. – Но мы были слишком далеко, чтобы увидеть смерть хоть одного Homo quantus. Мы можем сбежать вместе со всеми вами прежде, чем это произойдет, не нарушая то, что мы наблюдали в будущем.
– Парадоксы, – с отвращением произнесла Сампер.
– Mierda! [5] – сказал Урибе, вскочил, откинув стул в сторону, и с топотом вышел из кабинета. Его шаги стихли в четырех метрах от двери, но он не вернулся. Он был просто не в состоянии находиться в одной комнате с ними и этими новостями.
Касси коснулась руки Лины:
– Мы не дали вам никакой информации, которая изменила бы наблюдения, сделанные нами в двенадцати днях отсюда, в будущем. Если мы поспешим, то сможем спасти Homo quantus, не нарушая законы причинности.
– И куда мы отправимся? – зло спросила Сампер. – Нас будут защищать Банки. И они продолжат финансировать проект Homo quantus.
Все в комнате затаили дыхание.
– Если мы обратимся к Банкам, Homo quantus превратятся в военный проект, – сказал Белизариус. – Homo quantus стали фактором в военном деле, и никого уже в этом не разубедить.
Мэр уперлась лбом в ладони.
– Это конец для всех нас, – прошептала она.
И она была права. Более нельзя было тихо пребывать в размышлениях и совершенствовании себя. Ход событий вытолкнул Homo quantus на большую сцену. Нет, не ход событий. Его действия. Он, наделенный всеми талантами и проклятиями Homo quantus, вышел в большой мир и показал ему, что они более не дети.
Но и взрослыми Homo quantus еще не стали. Они оказались в уязвимом промежуточном состоянии, не обладая большей частью способностей, необходимых, чтобы защитить себя. Он и Касси стали их единственными проводниками в этом ужасающем новом мире.
– Мы привели сюда три грузовых судна, – сказал Белизариус. – Никакого комфорта, но места хватит на всех. Мы можем уйти через искусственную «червоточину» достаточно далеко, чтобы Конгрегаты нас не нашли.
– Грузовые суда? – переспросила мэр.
– Как беженцы, – сказал Арсиньегас.
– Куда мы отправимся? – спросила мэр. – И как будем жить?
– Всех ответов у нас нет, – сказал Белизариус. – Но мы должны сделать так, чтобы через двенадцать дней Homo quantus здесь не было.
– Ты покинул Гаррет! – воскликнула Лина. – Ты отрекся от нас! А теперь вернулся, принеся нам уничтожение!..
Слова Лины эхом отозвались в его голове. Он вспомнил мертвых Кукол в Свободном Городе, молчание экипажа «Паризо», всех тех, кто остался бы жив, если бы не его действия.
– Лина, ты просила меня убедить Бела вернуться домой, – сказала Касси. – Я присоединилась к нему ради информации и ради шанса на большее. Мы принесли с собой больше, куда больше, но Бел не мог знать, что такое произойдет.
Лина плакала, качая головой. Слезы текли и у Касси, смыкаясь под подбородком. Белизариус почувствовал, как щеки намокли.
– Лина, это ужасные новости, – снова заговорила Касси. – Но прямо сейчас у нас одна задача – чтобы люди остались живы. Нам надо эвакуироваться, немедленно.
– Куда же нам отправиться? Где нас не найдут Конгрегаты? – в изумлении спросила Лина.
Самым худшим были даже не плачущие дети. Вполне понятно, что дети, испуганные и сбитые с толку мыслью о том, что придется оставить дом, станут плакать. А вот слезы взрослых ранили Белизариуса куда сильнее. Для заложенных его создателями в Белизариуса инстинктов Гаррет всегда был местом опасным. Натура вынудила его уйти, и не один год он горевал об уходе в Свободном Городе Кукол. Ничто из существующего на Гаррете не могло приготовить других Homo quantus к подобному исходу. И теперь все оплакивали Гаррет.
Быть может, Белизариусу лучше удалось бы с ними сладить, если бы они кричали на него или кидались в него чем-нибудь, но они просто цепенели, ошеломленные, не в состоянии поверить в ту весть, которую он и Кассандра принесли из будущего. В промежутках между приступами тоски по дому, который они оставляли, Homo quantus вели себя подобно роботам, неспособные видеть дальше собственного носа, неспособные осознавать себя, так, будто погрузились в фугу, вызванную страхом. Люди, созданные для того, чтобы когда-нибудь научиться предвидеть будущее, внезапно оказались неспособны предсказать что-то хотя бы за час.
По ночам он и Касси спали в небольшой кровати в ее комнате, прижавшись друг к другу, будто два маленьких зверька, перепуганных враждебным миром за пределами своего гнезда. Настроение бросало туда-сюда. Временами они уже не могли сдерживать отчаяние и убегали от него, погружаясь в savant и математику.
В этом онемевшем состоянии у них открывались богатые возможности для теоретического моделирования мира. Они до сих пор не понимали многого из того, что увидела внутри врат времени Касси. Часто она погружалась в savant вместо сна, копаясь в массивах памяти, оставленных ей ее квантовым интеллектом, снова и снова перебирая фрагменты головоломки. Белизариус не мог помочь ей в этом, хотя вряд ли хотел чего-либо больше, чем перестать думать об эвакуации.
– Мне надо найти способ как-то войти в квантовую фугу, – сказал он. – Иначе от меня для нас пользы не больше, чем от биоинженеров и генетиков. Нам надо понять то, что ты наблюдала, и намного быстрее, чем это у нас получается.
Кассандра лежала на спине, над ней в воздухе висела сложная голограмма, созданная из баз данных, записанных в ее мозгу, тех, к которым он не мог получить доступ. Его собственный квантовый интеллект тоже производил измерения, но другие – прокладывая путь внутри врат времени. Эти данные тоже были ценны, но Кассандра исследовала то, чего он не понимал, занималась научными исследованиями в полном смысле этого слова. Он завидовал ей, поскольку был исключен из этого процесса.
Голограммы замерли, и Кассандра медленно перекатилась на бок и посмотрела на него. Отстраненный взгляд постепенно менялся: она выходила из savant.
– Хватит уже обижаться, Бел. Проект Homo quantus не враг тебе. Нас создали со смыслом, ради цели, и ты, возможно, следующий шаг в нашей эволюции. Ни один из этих шагов не давался легко. Тебе придется понять, что ты теперь такое для тебя и для твоего квантового интеллекта. У нас тут целый городок ученых, которые с радостью тебе помогут, как только мы отсюда выберемся.
Белизариус кивнул.
– У тебя еще есть надежда на проект Homo quantus? – спросила Касси.
– Прежде чем я столкнулся с вратами времени, прежде чем кто-то попытался убить их всех, я бы сказал, что нет. Но кровь оказалась сильнее, чем я думал.
Кассандра улыбнулась, снова перекатившись на спину на узкой кровати, и продолжила работать с моделями, которых он не понимал. Этот ритм работы по эвакуации днем и теоретические исследования ночью стал привычным, хотя Белизариус все чаще задавался вопросами, что он такое и что значит это сосуществование для него и для его квантового интеллекта.
