В добровольцах отбоя не было. Многие готовы былиумереть ради Империи и Императора. А дядя считал их тупыми фанатиками. По роду службы Румянцев знал, как минимум, об одном удачном эксперименте — так называемые «бесплотники», фактически призраки — люди, способные ходить сквозь стены, и избегать ударов любого оружия. Бойцы, справиться с которыми было достаточно сложно, даже группе сильных Одарённых.

Ходили слухи о людях, кто мог «глушить» любой Дар, о бойцах, кто мог существовать и функционировать при температурах и условиях, смертельных для обычного человека. Алексей в это не верил, уж очень фантастически это звучало.

Чуть больше сотни лет просуществовала «Инквизиция». Но в один прекрасный момент все бойцы спецподразделения были объявлены вне закона, обвинены в государственной измене, за считанные дни подвергнуты аресту, и без суда и следствия казнены. Причины этого поступка Императора оставались для Алексея Антоновича большой тайной.

Его дядя, наверняка, знал больше, но даже он с ним не делился. Единственное, в чём был уверен молодой граф — что даже тех, кого не повязали в первую очередь, затем нашли и ликвидировали.

«Инквизиция» превратилась в страшную сказку, которой пугали заставшие их в живых враги Империи и Императора, когда читали сказки на ночь своему подрастающему злодейскому поколению.

Но этот символ — череп на кресте, как считалось сделанный ради забавы основателем службы — неким Паладином (никакой другой информации о том, кем был этот человек, не сохранилось) явно намекал на то, что сведения Румянцева о полном уничтожении ИССО, скажем мягко, совсем не совпадают с действительностью.

Алексей потянулся к телефону, но увидел, что мобильная связь ожидаемо отключена. Рация также не выдавала никакой реакции. Похоже, где-то рядом работал мощный артефакт, подавляющий любые радиопереговоры.

От двух мощных взрывов поблизости на воздух взлетели две оставшиеся машины конвоя.

— Быстро наружу! — крикнул граф своему водителю, у которого прошёл первый шок, но ужас в его глазах был заметен невооружённым взглядом. Алексей достал свой меч и приставил к его горлу. — Иначе ты сдохнешь здесь!

С этим аргументом трудно было поспорить, и водитель также вылез наружу, сперва выставив туда короткий пистолет-пулемёт, обстреляв невидимые цели, а потом попытался выбраться и сам.

Глухой удар. и его ноги дёрнулись, а тело обмякло, застряв в люке. Румянцев выругался, и потянул того за штаны. Водитель упал. В голове у него торчал точно такой же метательный нож. Граф крепко сжал в руке меч, не зная, что делать. Вдруг в бронированное дно машины деликатно постучали.

— Тук-тук! Кто в теремочке живёт? — послышался удивительно жизнерадостный, для такой ситуации, голос.

— Вы понимаете, с кем вы связались?! — закричал Алексей. — Через минуту здесь будет все силы Имперской Канцелярии. Вас всех перестреляют, а кого захватят — вы умрёте долгой и мучительной смертью! Это я вам обещаю, я — командир силового крыла, граф Румянцев!

Со стороны раздался ещё один смешок.

— Палач, а ты не говорил, что он такой забавный. Мне вот уже так страшно, что я чуть не обоссался. Хорошо перед боем сходил облегчиться. Ты как, ещё держишься?

— С трудом, — раздался другой голос, показавшийся Румянцеву подозрительно знакомым.

Снова стук.

— Румянцев, вылазь. С тобой ничего не случится. По крайней мере, некоторое время. И не надо заливать про подмогу. Я точно знаю, что никого ты не вызвал. И да, у тебя есть полминуты. Иначе машина сейчас взорвётся.

— Кто ты такой?! — спросил Румянцев. — Что вам надо?!

— Твой старый знакомый, который мечтает побеседовать с тобой ещё разок. И да, у тебя уже двадцать секунд. Девятнадцать, восемнадцать... Пятнадцать...

Голос монотонно продолжал отсчёт.

Румянцев увидел, как край брони машины начинает наливаться вишнёвым цветом. У него на глазах начал плавиться суперпрочный металл, и отсек стал заполняться удушливым дымом.

Второй голос издевательски добавил.

— Это, чтобы лучше стимулировать твою мозговую деятельность, уважаемый командир силового крыла.

— Девять, восемь, семь... — продолжал считать второй.

— Стойте, я выхожу! — закричал Румянцев, быстро просчитав все варианты.

В любом случае, у него есть ещё пара решений. Всё-таки он был хорошим бойцом, и оценив обстановку, возможно, он сможет вступить в прямое противостояние с этими неизвестными типами.

Он открыл нижний люк, что сейчас был сбоку, и осторожно вышел наружу. Рядом с ним стояли две смутные тени. Одеты они были странно. Это не была технологическая броня спецназа или его разведывательно-диверсионных штурмовых подразделений. Это не была кожано-полотняная броня ассассинов и диверсантов, рассчитанная на бесшумное и тайное проникновение. Такое ощущение, что всё их тело покрывало что-то вроде жидкости, которая являлось самой бронёй, и она жила своей жизнью. Он видел, как в свете отблесков горящего пламени перекатываются лёгкие волны. А ещё из вооружения на них был только перевязь с метательными ножами, и у каждого по два коротких клинка, сейчас спрятанных в ножны. Чем же они взорвали «Тигры»?!

У горящих автомобилей он увидел ещё три похожие тени, которые что-то собирали с павших бойцов — судя по всему, свои уникальные ножички.

Больше он никого не видел, и его рука сжала рукоятку родового меча. Волна прошлась по лицу одного из врагов. Эта жидкость, как будто схлынула вниз, открыв лицо под ним. Пальцы непроизвольно разжались, когда он увидел герцога Хрулёва, и его странно помолодевшее лицо. Глаза смотрели хоть и иронично, но не предвещали ничего хорошего.

— Хрулёв?! За нападение на командира силового крыла Тайной Канцелярии вы и весь ваш Род будете уничтожены!

— Палач, я беру свои слова обратно, — раздалось со стороны второго человека, который всё ещё не открывал свое лицо. — Он не забавный, он тупой.

Хрулёв улыбнулся.

— Да, я вроде так и говорил. Вяжи его, Сарацин. И пора валить отсюда. Мы и так здесь неплохо наследили.

Румянцев прижался спиной к машине, и уже хотел достать меч, как вдруг у него внезапно куда-то ушли все силы. Он почувствовал себя маленьким и беспомощным. Как будто вернулся в далёкое детство, когда его мог обидеть любой простолюдин.

А потом тот человек, которого Хрулев назвал «Сарацином», с коротким смешком провел обычный правый прямой. И сознание командира силового крыла Имперской Канцелярии просто «выключилось». Его вырубил обычный удар кулаком!

Глава 4

Честно говоря, эта грёбаная «монгольская стена» конкретно так поломала мои планы. Я не знал о её существовании, и считал, что между порталом и Империей монголы пасут