разными событиями дня, твоими переживаниями, страхами. Воспроизведи их все на одно большое поле. Они здесь, они перед тобой. Не переживай их заново, просто изучи, рассмотри каждый под другим углом. Постепенно, начиная с самых маленьких, с самых незначительных элементов, растворяй их в своем сознании. Оно гораздо шире, чем то, что видишь сейчас, просто поглоти это все. С каждым новым вдохом все меньше и меньше деталей должно оставаться на этой картине. Спустя время ты поймешь: ты один, и больше нет ничего.

Через несколько минут Август перестал ощущать себя в этой маленькой комнате. Он уже медленно падал в неизвестность. В этом темном пространстве, кроме себя, он больше не видел ничего и никого, и ему это нравилось: словно находясь под водой, он продолжал свое спокойное движение вниз. Он ощущал спокойствие и умиротворение, отчего глаза его были закрыты. Он плыл до тех пор, пока ноги не встали на что– то мягкое. Голыми стопами он ощущал влажную и прохладную траву. В своем сне он оказался там, где прежде бывать ему не приходилось. Сначала, как только он поднял веки, из-за тумана его глаза не могли ничего разобрать. Лишь светлые стволы деревьев, редко растущие вокруг. Август понимал, что это сон, однако ощущения прохладной земли под босыми ногами, а также ночная свежесть и обилие запахов (нарциссов?) внушали ему обратное. Август стоял, не решаясь сдвинуться с места, как вдруг его руки что-то коснулось. Хрупкое и теплое. Посмотрев вниз, он увидел Оливию, она держала его за руку и смотрела прямо в глаза.

– Давай искать мою маму? – ее губы оставались неподвижными, голос звучал в голове.

– Я очень хочу помочь, но я не знаю, где ее искать…

Оливия продолжала на него смотреть, ее глаза были бесцветными, и казалось, что кожа слегка поблескивает в темноте.

– Ты должен найти мою маму, – голос звучал раздраженно, – смотри внимательно…

Август оглянулся по сторонам, его все еще окружали редкие деревья, однако когда он вновь решил посмотреть на девочку, ее не стало: он не заметил, когда перестал ощущать ее руку.

Во время одной из своих практик Август изучал работу подсознания как независимого органа человека и на основании некоторых наблюдений вывел теорию о том, что за нелогичностью снов скрываются подсказки и ответы на многие вопросы. Поэтому сейчас, находясь во сне, он понимал, что говорит с ним не Оливия, а его собственное подсознание, которое старается изо всех сил.

«Быть внимательней, быть внимательней», – эту фразу Август прокручивал в своей голове, медленно продвигаясь вперед. Насколько он понимал, он оказался на небольшой поляне посреди леса, и с каждым новым шагом частота деревьев увеличивалась. Следуя банальному маршруту, только вперед, Август обратил внимание на то, что туман, которой в самом начале был по щиколотку, уже достает до пояса. А тот самый приторный запах, который был в начале (точно нарциссы), ощущается все сильнее. Пройдя немного, Август заметил маленький огонек и двинулся в его сторону. Когда он подошел ближе, сквозь шум листвы стала пробиваться музыка, едва уловимая, но все же этого было достаточно, чтобы понять, что звучит шкатулка. Шаг за шагом он приближался, музыка становилась громче. Она вызывала двоякие чувства. С одной стороны, ее звучание казалось красивым и убаюкивающим, но, с другой стороны, когда она играет ночью в лесу, хоть и во сне, то сеет в душе тревогу.

Август продолжал пробираться сквозь листву, пока не вышел на поляну, совсем небольшую, на которой стоял детский столик со шкатулкой и лампой. Однако стоило ему сделать шаг в сторону стола, как шкатулка умолкла и оставила его наедине со всеми звуками ночи.

– Ты должен найти мою маму, – шепотом отразился голос Оливии в голове.

Август осмотрелся по сторонам, но девочки не увидел. Казалось, лес, пока он был увлечен шкатулкой, подкрался к нему, а туман поднялся еще выше. Вместе с тем стало гораздо прохладней, чем в самом начале. Все эти моменты дико удивляли Августа, особенно то, что все его органы чувств прекрасно работают. Обычно во сне не так. Обычно все не так.

«Итак, что мы имеем, – Август вновь посмотрел на стол. – Детский стол, шкатулка… – он ее поднял и попытался завести, она больше не играла. – …И керосиновая лампа». Она тускло светила, то и дело мигая, словно собиралась потухнуть. Август взял ее правой рукой и направил свет на окружающий его лес. Перекладывая лампу из одной руки в другую, он внимательно изучал окружение.

«Что тут у нас…», – бубня себе под нос, Август поднес лампу ближе к себе и выставил перед ней свою руку, после посветил на ближайшее дерево, столик и шкатулку. Все в этом лесу, исключая самого Августа, не имело тени. Его же тень то росла, то уменьшалась позади него, в зависимости от того, в каком положении он держал керосинку. В тот момент, когда он собирался вернуть лампу на стол, он почувствовал спиной, что кто-то наблюдает за ним. Предпочитая сразу закрывать возникающие вопросы, он резко обернулся, вытянув перед собой лампу. Его тень, вопреки тому, что источник света повернулся вместе с Августом, осталась на прежнем месте – перед ним. «Забавно», – ухмыльнулся Август, однако глубоко в душе ощутил нарастающий страх. Его тень не лежала на деревьях, как принято, а висела в воздухе. Единственное, что могло бы убедить в том, что это действительно его тень, это линия, соединяющая ноги, однако они были скрыты в тумане. Любопытство взяло верх над другими инстинктами. Август протянул руку и коснулся своей тени. Он никак не ожидал, что касание действительно произойдет. В своей голове он представлял, как рука пройдет сквозь потемневший воздух и ничего не почувствует. На деле же он уперся во что-то холодное, плотное и вязкое, будто желе. Надавив чуть сильнее, его рука проникла внутрь,

(что это?)

однако вытащить ее обратно у него не получилось. Мало того, черная жидкость, если ее можно так назвать, постепенно начала захватывать его руку. В тот же момент Август ощутил схожий холодок на своих ногах.

Его тень медленно ползла по телу, поглощая каждый сантиметр, словно трясина. Несмотря на то, что все казалось слишком реальным, Август Морган все еще помнил, что это сон, и это внушало спокойствие. Хотя в тот момент, когда тень достигла живота, тревога вернулась.

Поднимаясь выше, тень стала сжимать его тело все сильнее, так, что когда она достигла грудной клетки, Август ощутил сильное давление, отчего паника только усилилась. Он уже не мог двигаться, тело окоченело, лишившись последних чувств, все, что