— Лучше подожди полчаса, — посоветовал Аш, поднимаясь с кровати. — Мы тебя, конечно подлатали, да и зелье Исцеления в тебя влили, но сейчас лучше не дергаться и дождаться нашего целителя.

— Ладно, — покладисто согласился я. — А что насчет обеда?

И только спросив, я понял, насколько я всё-таки проголодался. Мой желудок согласно заурчал, и Аш понимающе усмехнулся.

— После зелья Исцеления всегда жрать охота. Сейчас распоряжусь.

Воин окинул меня внимательным взглядом и подошел к двери.

— Выздоравливай, Александр. — Аш взялся за дверную ручку. — Чем быстрее встанешь на ноги, тем раньше окажемся в лагере. А в твоем положении каждый лишний день на счету.

— Мне бы мой чемоданчик, — и как я мог про него забыть! — Там у меня лекарства.

— Как прибудем на место, так его и получишь, — Аш сурово покачал головой. — И не боись, ничего оттуда не пропадёт.

— Спасибо, — я вымученно улыбнулся, и воин, кивнув на прощанье, вышел из палаты.

Следом послышался звук закрываемого замка, и я понимающе усмехнулся. На месте местных я бы тоже не доверял такому, как я.

К тому же…

Я, забив на совет Аша, принялся разматывать пропитавшийся кровью бинт.

Моментами было больно отдирать приклеившуюся к бинту корочку крови, но в общем и целом я чувствовал себя на удивление хорошо.

И даже плечо, вместо того, чтобы стрелять острой болью, лишь немного тянуло

— Не понял…

Сняв последний слой бинта, я с удивлением уставился на едва заметный шрам.

Я понимаю, магия, все дела, но… я отлично помню, что чертов нож вошел мне в грудь чуть ли не на всю длину, а сейчас… вместо ужасной раны лишь белая нитка шрама?!

Как без пяти минут врач, я не мог поверить своим глазам, но как невольный попаданец, я был просто счастлив!

Выпитое мной зелье Исцеления стоило всего моего чемоданчика вместе взятого!

— Магия Смерти, говорите?

Я быстренько прокрутил в голове весь разговор и криво усмехнулся. Что Аш, что Гард, мягко, но настойчиво подталкивали меня в эту сторону.

Если я правильно понял, они будут плясать от радости, если получится сделать из меня мага Смерти.

А ещё, чего уж греха таить, это, скорей всего, основная причина, почему я до сих пор жив.

И до недавнего момента я был, в общем-то, не против попробовать эту стезю, но сейчас, увидев на месте раны аккуратный шрам, я понял, чего хочу на самом деле.

— Ведь если есть магия Смерти… — я, боясь, что меня кто-то услышит, перешёл на шёпот. — То должна же быть и магия Жизни?

В голове тут же всплыла картинка, как я создаю портал и оказываюсь дома, открываю там свою частную клинику и вылечиваю тяжелейшие болезни чуть ли не щелчком пальцев.

— Целитель Александр Емец, — губы сами собой растянулись в предвкушающей улыбке, а я уже видел одни заголовки Интернет-изданий за другим:

«Александр Емец — лучший хирург года»…

«Доктор Емец — человек, спасший римского Папу»…

«Доктор Саша — человек, победивший рак»…

Нарисованная в голове картина была столь притягательна, столь желанна, что все мои злоключения тут же отошли на второй план.

— На что я готов, чтобы стать величайшим целителем в мире? — прошептал я, чувствуя, как меня охватывает приятная одержимость недосягаемой цели, и тут же, не задумываясь ни на минуту, ответил сам себе:

— На всё.

Глава 5

Не знаю, к счастью или к сожалению, но обещанного получаса в моем распоряжении не оказалось.

Я-то думал, что до прихода целителя успею разложить услышанное и увиденное по полочкам, но Аш послал лекаря пораньше.

Видимо, впечатлился урчанием моего голодного желудка.

В этом отношении я был ему чертовски благодарен, но все хорошенько обдумать, конечно же, не успел.

Казалось бы, чего тут думать?

Вписывайся в подготовку этого спецотряда, учись магии и становись мега-крутым магом, который сможет открыть портал на землю!

Но я до недавнего момента свято верил в теорию Дарвина и до сих пор считаю, что самое главное, что есть у человека — это его разум.

Ведь поставь человека рядом с любым животным, и он в девяти случаях из десяти проиграет!

Без инструментов, без оружия, без экипировки человек не выживет в природе — это факт. И наш мозг — единственное, что помогло нам занять вершину эволюции и пищевой цепочки.

А раз ум — это наша сильная сторона, то грех её не использовать.

Это осознание пришло ко мне на третьем курсе меда, и с тех пор я сначала думал и только потом делал.

Увы, но в последнее время судьба ставила меня в такие условия, когда думать было банально некогда.

И даже сейчас, когда я только принялся анализировать произошедшие события, ко мне в палату заявился целитель.

— Лежишь? — склочного вида старик не вызывал никакого доверия, и я, будь моя воля, не подпустил бы его к больным ни на шаг. — Давай-ка глянем, что там у тебя под бинтами…

Несмотря на свой отталкивающий внешний вид и постоянный хмурый взгляд, дело свое дедок знал на отлично.

Аккуратно снял бинт, хмыкнул себе под нос, заметив, что я его уже разок разматывал, а затем… ткнул больно меня в грудь!

— Ты чего сразу не сказал, что ты живчик, а? Я на тебя зелье Исцеления перевел!

— Эммм, — наезд целителя был настолько неожиданным, что я даже растерялся. — Какой живчик, вы о чём?

— О чём, о чём! — передразнил меня лекарь. — Почему, говорю, не сказал, что у тебя регенерация открыта?

— Да я сам вот только узнал…

Дедок проворчал себе под нос про «наглецов, на которых тратятся бесценные зелья», сделал несколько пассов руками, дал малюсенькую склянку с каким-то зельем и кивнул на дверь.

— Всё, симулянт, давай на выход. Прямо по коридору, а дальше по запаху поймешь, куда идти.

— А чемоданчик?

— Ниче не знаю, — тут же насупился старик. — Все вопросы к начальнику гарнизона. Вали уже, мне ещё кучу дел делать.

Что-то мне подсказывало, что старичок-целитель пользуется тем, что я не знаю нынешних порядков, но спорить с ним было как-то не с руки.

Сунув свернутый в четыре раза контракт во внутренний карман висящей на стуле куртки, я оделся под недовольным взглядом дедка и вышел