ли происходящее на доске. – Вы способны сдерживать желание, когда обнимаете и целуете свою любовь, и все из-за какого-то условия самосовершенствования. При таком раскладе даже я бы не смог проявить подобный самоконтроль, хотя уровень божественных сил позволяет мне сдерживать многое. Если я встречаю объект любовного интереса – искреннего интереса, – то контролировать себя подле него становится сложно.

Люциан вскинул брови.

– Бог Обмана обрел любовный интерес?

Лион загадочно улыбнулся и расплывчато ответил:

– Я пока не разобрался.

– Это кто-то из адептов моего клана? – не сдержал Люциан своего любопытства, но в то же время и насторожился. – Помнится, в Асдэме вы говорили, что хотели бы однажды полюбить, а значит, ваше сердце было свободно, – подметил он.

– Относительно свободно, – поправил Лион. – Тогда я уже проникся симпатией к одному человеку. – Он посмотрел в глаза Люциану столь пристально, что стало некомфортно.

– Разве божество может быть со смертным? – в недоумении пробормотал Люциан и опустил взгляд на доску.

– Божество может быть со смертным, но не имеет права вмешиваться в его жизнь. Если вдруг мой любовный интерес окажется на границе пропасти, я не смогу протянуть ему руку, чтобы спасти.

– Эти отношения кажутся весьма затруднительными. Даже заклинатели хрупкие создания, мы можем умереть в любой момент, попав на неудачную охоту.

– Согласен, – выдохнул Лион. – Но с чувствами поделать ничего не могу. Я ведь объяснял вам, как любят боги, – теперь мое сердце навсегда отдано тому человеку.

Люциан не сдержал улыбку.

– Странно слышать подобное от того, кто прожил тысячи лет и видел, как растут горы и иссыхают моря. Любовь для такого, как вы, кажется лишь детской забавой.

– Любовь слишком жестока, чтобы называть ее лишь детской забавой, – невесело усмехнулся Лион и наконец отвел взгляд от чужого лица. Люциан даже мысленно выдохнул; пока они говорили о чувствах, черные глаза иного воплощения Хаски буквально пожирали его.

Владыка Луны сделал ход черной фишкой, молча продолжая игру, но вскоре их отвлек шорох открывшейся двери. Вошел Эриас и сразу же придирчивым взглядом осмотрел мужчин за столом, но, увидев, что расстояние между ними весьма приличное, смягчился в лице. Поприветствовав бога и своего владыку, он прошел к подушкам и сел подле Люциана. Хмуро поглядел на доску, где черных фишек почти не осталось и победитель был определен, а потом на Хаски.

– Ты быстро управился, – похвалил Люциан и налил Эриасу уже остывший рубиновый чай. – Все уладил?

– Да. – Эриас принял пиалу из рук своего владыки. – Совет назначен на завтра в час, надеюсь, бессмертный Шу прибудет к тому времени. А что касается встречи с владычицей Неба, она желает видеть тебя за завтраком в тот же день.

– Она интересовалась темой нашей беседы?

– Не особо, но, думаю, она поняла, что ты хочешь встретиться с ней не потому, что соскучился, – усмехнулся Эриас.

– Какие отношения связывают владыку Луны и владычицу Неба? – Лион заинтересованно переводил взгляд с одного на другого.

– Никакие, – хмыкнул Эриас и покосился на Люциана. – Владычица Неба влюблена в него с детства.

Лион хохотнул.

– У тебя очень странное понятие слова «никакие». Сколько же лет владычице Неба, раз она влюблена в нашего владыку Луны? Неужели она моложе?

– Нет, старше. Ей двадцать три. Они познакомились, когда Люциану было шесть.

Лион приподнял брови с насмешливой улыбкой.

– Еще в юном возрасте владыка Луны умудрился покорить сердце десятилетней девочки? Я вас недооценивал.

– Если честно, я не понимаю, как так вышло. – Люциан недоуменно почесал щеку.

Думать об этом, не смущаясь, у него не получалось. В детстве Лаванда Скай ходила за ним по пятам, а однажды даже угрожала мечом, требуя взять ее в жены, хотя он еще оружие держать не умел. Об их странных отношениях знали все, включая Амели, которая, на удивление, не злилась, лишь сочувствовала – знала, что владычица Неба никогда не получит желаемого.

– И все эти годы она пытается заполучить ваше сердце?

– Не то чтобы пытается. Я думаю, сейчас ей просто нравится дразнить меня.

– Адепты Неба нынче не те, – проворчал Эриас в пиалу с чаем. – Раньше они славились благородством, чистотой души и сдержанностью, а сейчас их владычица не стесняется тянуть руки в сторону нашего владыки.

– Я бы не сказал, что с культурой клана Неба есть какие-то проблемы. Лаванда благородна и воспитанна, просто со мной ведет себя чуть свободнее из-за нашей давней дружбы.

– В таком случае она должна согласиться оказать помощь клану Луны, – подметил Лион, и Люциан в ответ покачал головой.

– Дружба не гарантирует того, что владычица Неба направит своих людей на защиту другого клана. Для любого владыки первостепенной задачей является забота о своих адептах, и если Лаванда сочтет мою затею опасной тратой ресурсов, то уговорить ее не получится.

– Почему не получится? Предложение руки и сердца вполне может мотивировать к сотрудничеству, – съязвил Эриас.

– Этот вариант не рассматривается, – сухо отрезал Люциан.

Лион согнул ногу в колене и небрежно поставил на него локоть.

– А если бы у владыки Луны не было возлюбленной, вы бы рассмотрели этот вариант?

– Сомневаюсь.

– Почему? – Лион перевел взгляд на Эриаса, потому что тот говорил более откровенно. – Или владычица Неба не красавица?

– Для тебя важна только внешность? – фыркнул страж.

– Конечно. Разве любить красоту – это грех? – спросил Лион, глядя на Люциана в ожидании услышать его мнение.

– Не грех. Думаю, каждый имеет право выбирать человека, опираясь на его внешние данные, но в конце концов уживешься ты лишь с тем, кто подходит духовно.

– Владычица Неба не подходит вам духовно?

– В какой-то мере да.

– М-м… а кто тогда подходит? Такая, как Амели?

– Конечно, – вмешался Эриас, посмотрев на Лиона как на глупца. – Они уже состоят в романтических отношениях, очевидно, что такие девушки, как Амели, ему подходят.

– Не факт, – заявил Бог Обмана, вздернув нос. – Людские сердца сложные, им свойственно заблуждаться. Они часто желают не то, в чем на самом деле нуждаются, и отталкивают то, что им нужнее всего.

– Чушь. – Эриас одарил болтливое божество предостерегающим взглядом, неприкрыто намекая, что его речи звучат неуместно.

В отличие от стража, Люциан остался бесстрастен. Общаясь с Каем, он привык к бестактности, и поэтому многое пропускал мимо ушей.

Недолгое время Лион и Эриас смотрели друг на друга так, словно мысленно уже боролись на кулаках, после чего первый недовольно выдохнул и, отведя взгляд в сторону, заговорил на нейтральную тему.

За повторно завязавшейся беседой совместное времяпровождение прошло мирно. Новую партию шин-шин они начинать не стали и вскоре, допив чай, разошлись. Поскольку Люциан не мог и дальше откладывать десятки нерешенных дел, он прихватил с собой Эриаса