Хотя ни в чём нельзя быть уверенным, если у взрослого есть чувство юмора. Операцию пришлось повторить три раза, чтобы украденное у самого себя золото — около тридцати галлеонов — переместилось в кошель-скрытень.

Закончив, Гарри вытер со лба пот и выдохнул:

— Я бы хотел его купить.

Минус 15 галлеонов (за эти деньги можно купить две волшебные палочки) и плюс один Супер кошель-скрытень QX31. Когда Гарри и МакГонагалл вышли из магазина, дверная ручка превратилась в обычную руку и помахала им на прощание, вывернувшись так, что Гарри стало немного не по себе.

А затем, к несчастью…

— Вы... действительно Гарри Поттер? — прошептал пожилой человек. Крупная слеза скатилась по его щеке. — Это ведь правда, да? До меня доходили слухи, что на самом деле вы не пережили Смертельное проклятие, именно поэтому о вас ничего не слышно с тех самых пор.

Похоже, маскирующее заклинание МакГонагалл работало менее эффективно против более опытных волшебников.

Профессор положила руку на плечо мальчику и потянула его в ближайший переулок сразу же, как только услышала «Гарри Поттер?».

Пожилой мужчина последовал за ними, но, по крайней мере, никто больше не услышал его фразу.

Гарри задумался над вопросом. Действительно ли он — Гарри Поттер?

— Я знаю только то, что говорили мне люди. Ведь я не помню, как родился, — он потёр лоб рукой. — У меня всегда был этот шрам. И мне всегда говорили, что моё имя — Гарри Поттер, но если у вас есть причины сомневаться в этом, то можно предположить и существование тайного заговора, участники которого нашли другого сироту-волшебника и вырастили его так, чтобы он верил, что он — Гарри Поттер.

МакГонагалл раздражённо провела рукой по лицу:

— Вы выглядите как ваш отец, когда он впервые прибыл в Хогвартс. Даже по одному вашему характеру можно с уверенностью сказать, что вы связаны родством с грозой Гриффиндора, Джеймсом Поттером.

— Она тоже могла бы быть соучастником, — заметил Гарри.

— Нет, — произнёс дрожащим голосом пожилой человек. — Она права. У вас глаза матери.

— Хм, — Гарри нахмурился. — Полагаю, участником заговора могли бы быть и вы…

— Достаточно, мистер Поттер, — оборвала МакГонагалл.

Пожилой человек поднял руку, чтобы прикоснуться к Гарри, но тут же её опустил.

— Я рад, что вы живы, — пробормотал он. — Спасибо, Гарри Поттер. Спасибо за то, что вы сделали... А теперь я оставлю вас.

И он медленно направился прочь, к центральной части Косого Переулка.

МакГонагалл мрачно и напряжённо огляделась по сторонам. Гарри последовал её примеру и тоже огляделся вокруг. Но на улице не было ничего, кроме старых листьев, а из прохода, ведущего в Косой переулок, можно было видеть лишь снующих туда-сюда прохожих.

Наконец МакГонагалл расслабилась.

— Нехорошо получилось, — тихо сказала она. — Я знаю, вы не привыкли к такому, мистер Поттер, но люди проявляют к вам искренний интерес. Пожалуйста, будьте к ним добры.

Гарри опустил глаза.

— Это они зря, — с горечью протянул он. — В смысле проявляют интерес.

— Но вы же спасли их от Сами-Знаете-Кого, — заметила МакГонагалл. — Почему зря?

Гарри посмотрел на профессора и вздохнул:

— Полагаю, если я скажу вам о фундаментальной ошибке атрибуции, вы меня не поймёте?

МакГонагалл покачала головой:

— Нет, но постарайтесь объяснить, если вас не затруднит.

— Ну... — Гарри задумался, как бы объяснить попонятнее. — Представьте, вы пришли на работу и увидели, как ваш коллега пинает стол. Вы думаете: «Какой же у него скверный характер». В это время ваш коллега думает о том, как по дороге на работу его кто-то толкнул, а потом накричал на него. «Кто угодно на моём месте разозлился бы», — думает он. Мы не можем залезть людям в головы и узнать, почему они ведут себя тем или иным образом. Вместо этого мы склонны объяснять поведение людей особенностями их характера, своё же собственное поведение мы чаще объясняем наоборот — внешними обстоятельствами. Таким образом, фундаментальная ошибка атрибуции — это склонность человека объяснять поступки и поведение других людей их личностными особенностями, а не внешними факторами и ситуацией.

Существовал ряд изящных экспериментов, подтверждающих данное явление, но Гарри не хотелось углубляться в детали.

МакГонагалл удивлённо подняла брови.

— Кажется, я поняла... — медленно проговорила она. — Но какое это имеет отношение к вам?

Гарри пнул кирпичную стену так, что стало больно:

— Люди думают, что я спас их от Сами-Знаете-Кого, потому что я какой-нибудь великий воин Света.

— Тот, кто наделён могуществом победить Тёмного Лорда... — пробормотала МакГонагалл. В её голосе прозвучала ирония, которую Гарри тогда не понял.

— Да, — в мальчике боролись раздражение и разочарование, — как будто я уничтожил его, потому что мне свойственно убивать тёмных лордов. Мне же было всего пятнадцать месяцев! Я совершенно не представляю, что тогда произошло, но предположу, что это было связано со случайными обстоятельствами. И никак не связано с моими личностными особенностями. Люди проявляют интерес не ко мне, на меня самого они не обращают внимания, они хотят пожать руку плохому объяснению, — Гарри замолчал и посмотрел на МакГонагалл. — Может, вы знаете, что тогда произошло на самом деле?

— Пожалуй, у меня появилась догадка... — сказала МакГонагалл. — После встречи с вами.

— И?

— Вы победили Тёмного Лорда, ибо вы ужасней его, и выжили после проклятья, потому что вы страшнее Смерти.

— Ха. Ха. Ха, — Гарри снова пнул стену.

МакГонагалл усмехнулась.

— Теперь пора заглянуть к мадам Малкин. Ваша магловская одежда привлекает внимание.

По пути они столкнулись ещё с двумя доброжелателями.

* * *

МакГонагалл остановилась у входа в «Магазин мадам Малкин». Это было невероятно скучное здание из обычного красного кирпича. В витринах висели простые чёрные мантии. Не сверкающие,