Шрифт:
Закладка:
Буран усмехнулся, покосившись на своего друга не только с уважением, но даже с восхищением.
Откуда он брал такие красивые и правильные слова, которые в эту секунду доходили до сердца каждого, кто их слышал?
Он словно перед зеркалом репетировал ночами!
- Сын моей матери! Из твоих уст мёд льётся, а не слова! - хохотнул Буран, делая жест рукой с поцелуем «Муа, пЭрсик мой» на что снова получил кулаком в ту же бочину и разъяренный взгляд с посылом: «Не мешай, шайтан подстреленный! Иначе вторую пулю я всажу в тебя сам! Промеж глаз!»
Булат не дал сбить себя с мысли и с правильного настроя, когда отмахнулся от игривого друга и продолжил все так же серьезно:
- Если вы откроете двери сейчас, то впустите праздник и спасёте честь своего друга, а может и жизни тех, кто сейчас находится здесь. Соседям скажите, что он украл невесту для своего друга, и оставите его героем и хорошим человеком. Если же нет… - Булат развел руки, пожимая плечами, словно мужчины по другую сторону ворот смогли бы это увидеть, - …мы всё равно войдем, но не с песнями и танцами, а с выстрелами и криками. И люди вокруг поймут, что ваш парень натворил дел, за что жестоко поплатился. А в этой ситуации мы будем правы. И гражданские законы и законы Всевышнего будут на нашей стороне.
Все замолчали, прислушиваясь к тому, что происходило за стенами.
Булат ведь всё верно сказал.
И от души.
С одной только поправкой - девушка была сосватана позже, чем её украли. Но знали это только две семьи, а остальным знать было не нужно.
На самом деле душа Бурана рвалась в бой.
Мордобой и кровь в этой ситуации были бы куда уместнее.
Так он бы заявил права на эту девушку еще и по законам медведей.
Он выиграл бы этот бой без вариантов, и никто бы больше не посмел заявить, что она может принадлежать другому.
Вот только его мечтам не дано было сбыться.
Мужчины за стеной оказались не только с горячей кровью, но и с холодной головой.
- Откройте эту чертову дверь! - рявкнул кто-то, явно один из старших мужчин, потому что никто не посмел ему перечить открыто.
Один лишь голос прошипел:
- Сабир нам голову снесёт!
- С ним я буду разговаривать. Люди правы! Не стоит из-за прихоти одного мальчишки рушить доброе имя его отца в глазах целого мира!
Буран хмыкнул.
Кажется, даже среди своих людей у этого Сабира было не очень хорошее мнение.
Впрочем, медведя это мало волновало.
Его ждала девушка.
Вернее, совсем не ждала.
Но от этого было еще интереснее.
Интрига, черт возьми!
Ещё утром в её семье про свадьбу и скорое замужество никто и не думал, а теперь это стало страшным сном, от которого было уже не убежать.
Ещё совсем недавно Ахмет ака долго извинялся за поспешный выстрел и ранение Бурана, когда сам лично обрабатывал рану и накладывал умело повязку. Женщинам было не положено даже видеть чужого полуобнаженного мужчину - не то, что трогать его.
- Ты меня прости! Я же подумал, что это ты украл мою Майю! От ярости голова совсем перестала работать!
- Не переживайте, я всё понимаю, - улыбался Буран, прилежно подставляя плечо, оттуда и кровь-то толком не бежала, - Я бы на вашем месте тоже выстрелил. Вот только делу это теперь не поможет.
Мужчина тут же нахмурился, и его руки дрогнули.
Душа Ахмета горела так, словно ее бросили в адское пламя, не дожидаясь его смерти и суда.
В жизни его красивой, послушной девочки и без того было столько горя и боли, что он молился только об одном - дать ей ту любовь и семью, которую она заслуживала.
И ведь у них всё начало получаться!
Его дети привыкли и полюбили Майю, а жена наконец приняла её и больше не пыталась изменить.
И вот, словно гром среди ясного неба это проклятое похищение!
Да еще КЕМ!
- …не такого мужчину я бы хотел видеть рядом со своей дочкой, - проговорил отец сквозь зубы, стараясь сейчас не думать и не вспомнить все нехорошие, но правдивые слухи про младшего сына Хакима - Сабира. А они как на зло лезли в голову одна страшнее другой!
Самовлюбленный, наглый, высокомерный - этот парень считал себя королем жизни лишь потому, что у его отца был какой-то вес и статус в Махачкале, а еще полезные и прочные связи, которые не раз помогали в ущерб другим людям. Тем, кто был простым смертным, вроде самого Ахмета.
Что он мог дать его дочери?
О каком уважении и любви могла идти речь, когда он не посчитал нужным по-мужски прийти в их дом, протянуть руку и сказать, что он хочет видеть Майю до конца дней рядом с собой, как спутницу своей жизни и матерью его детей?
О каком мужестве и зрелости могла идти речь, если этот парень не представлял ничего о чести и ответственности за семью, которую должен был создать?
Да, все были молодыми и горячими, но вот так не поступали!
- А что на счет меня? - пробасил незнакомец, глядя Ахмету прямо в глаза. Смело и открыто.- За меня отдали бы свою дочь?
Он пришел босой и с увесистым букетом багровых роз.
Огромный, неотёсанный, странный, если не сказать, что дикий.
Но он не испугался встать один против вооруженных мужчин и схлопотать пулю в плечо. Даже это его не смутило и тем более не испугало.
А самом деле, Ахмет ака не хотел бы отдавать свою дочь никому.
По крайней мере, не сегодня и даже не в следующем году.
Но уж если было выбирать между двух зол, но этот незнакомец был меньшей.
Ахмет ака отчетливо понимал, что честь его дочери была опорочена, и жить с этим пятном не получится.
-…за тебя бы отдал. Но поклянись мне всем святым для тебя, что ты сделаешь всё от тебя зависящее, чтобы моя дочь была счастлива!
- Клянусь, отец!
Буран осознавал, на что подписался.
Возможно впервые в жизни его выбор бы настолько осознанный
