Шрифт:
Закладка:
— Хочу, — это важно. Слишком важно, чтобы сдаваться. А значит, мне нужно убедиться, что я больше не почувствую ничего подобного. — В то же время?
— В то же время.
— Ладно. Тогда увидимся.
Я хватаю полотенце, чтобы вытереть пот с лица и рук, делаю глоток воды из бутылки, которую принесла с собой, и затем направляюсь к двери.
Мне нужно убраться отсюда, но я планирую вернуться.
Случайная физическая реакция не помешает мне сделать все необходимое, чтобы я больше не чувствовала себя такой уязвимой.
Глава 3
Шесть месяцев назад
— Значит, мы действительно выходим из карантина? — я задаю этот вопрос, затаив дыхание, но не из-за остроты темы. Мы с Грантом тренируемся уже тридцать пять минут, и я вспотела и тяжело дышу от натуги.
Автоматически я подмечаю стойку Гранта — ноги расставлены, колени слегка согнуты, руки подняты в защитной позиции. Вот уже полтора года он учит меня драться и защищаться. Я знаю, что делаю, и он говорит, что я смогу постоять за себя против большинства оппонентов. Но я все еще не могу взять верх над ним.
Его глаза не перестают двигаться, улавливая малейшие движения моих рук и ног, малейшее подергивание выражения моего лица, но ему не составляет труда ответить на мой вопрос.
— Да, довольно скоро. Не уверен в точном дне, но мы не можем долго удерживать так много людей, которые хотят выйти на улицу.
За последний год атмосфера в бункере становилась все более напряженной, и все больше и больше людей хотели выбраться отсюда и попытать счастья во внешнем мире. Согласно последним показаниям, качество воздуха не совсем вернулось к тому, каким оно было до столкновения с астероидом, но оно больше не представляет серьезной опасности для здоровья. Таким образом, основные опасности, с которыми мы столкнемся, будут исходить от других людей. Я бы тоже с удовольствием вышла, но я доверяю Дэйву, доктору Уиллоуби, Гранту и всем остальным, кто лучше меня знает о вероятных рисках, когда мы откроем дверь. Поэтому каждый раз, когда мы голосовали по этому вопросу в прошлом году, я вставала на их сторону.
— Но эти люди по-прежнему в меньшинстве, — говорю я.
— Конечно, но сейчас мы почти пришли к ничьей. И когда набирается столько людей, желающих уйти, они так или иначе выберутся. Мы не хотим, чтобы они пытались обойти нас и подвергали всех опасности. Если мы возьмем руководство на себя, то, по крайней мере, сможем контролировать, как это происходит, и убедимся, что все останутся в максимальной безопасности.
— Как бы ты это сделал? — я жду, пока не покажется, что он собирается ответить, а затем быстро наношу удар в левую часть его челюсти, надеясь, что он достаточно отвлечен, чтобы я смогла нанести удар.
Конечно, это не так. Грант никогда не теряет сосредоточенности. Он блокирует мой удар и использует инерцию, чтобы обхватить меня за талию. Мне едва удается выскользнуть из его хватки, прежде чем он опускает меня на землю. В потасовке мне все-таки удается сбить его с ног быстрым ударом по лодыжке. Это не причинит ему вреда, но он вынужден отступить, чтобы восстановить равновесие.
— Хорошая попытка, — бормочет Грант, что из его уст является большим комплиментом. — Мы разобьем лагерь на поверхности с легким доступом к бункеру. У нас есть оборудование, чтобы установить электрифицированный забор по периметру, и с выставленной охраной мы, вероятно, будем в достаточной безопасности. Нам нужно послать разведчиков, чтобы проверить этот регион. Мы думаем, что большая часть населения уехала отсюда, но нам нужно знать, кто там находится и насколько большую угрозу они могут представлять. Возможно, наши запасы на исходе, но у нас все равно есть много ресурсов, за которые отчаявшиеся люди с радостью убьют нас.
Мы кружим по коврику на полу частного зала, который все еще используем для тренировок, и оба внимательно изучаем друг друга, ища шанс выбить преимущество. Мы занимаемся этим почти каждый вечер, а также тренируемся на стрельбище пару раз в неделю. Сейчас я хорошо владею различными видами оружия, хотя они мне по-прежнему не нравятся, и я гораздо лучше способна защитить себя, чем восемнадцать месяцев назад. Из-за наших ежедневных тренировок я провожу с Грантом больше времени, чем кто-либо другой в бункере, но я все еще не уверена, считает ли он меня другом. Я знаю его лучше, но во многих отношениях он по-прежнему совершенно непроницаемый.
— Что ж, это звучит как хороший план. Конечно, за таким периметром мы будем в безопасности.
— Мы будем в безопасности от пеших людей. Мы не будем в безопасности от танков или грузовиков.
Это пугает меня настолько сильно, что отвлекает, и, как всегда, Грант не дает мне никакой поблажки. Он пинает меня по коленям сзади, используя одну ногу в качестве рычага давления. Я падаю назад, но тут же откатываюсь в сторону, умудряясь ускользнуть из его рук и вскочить на ноги прежде, чем он сумеет воспользоваться своим преимуществом.
— Очень неплохо, — бормочет он, коротко кивая мне. — Твоей ошибкой было то, что ты слишком увлеклась разговором.
— Я знаю это, — отвечаю я с рычанием. — Но что ты имел в виду, говоря о танках или грузовиках? Ты думаешь, на нас нападет армия или что-то в этом роде?
— Это маловероятно. Производство топлива, должно быть, остановилось после падения астероида, и я сомневаюсь, что вокруг все еще достаточно бензина для заправки баков и грузовиков. Но дело в том, что мы не знаем. У нас все еще работает всего несколько камер на поверхности, поэтому мы видим только то, что они снимают. Раньше по этому району передвигались огромные армии опасных людей. Они смогли бы стереть нас с лица земли за считанные часы. В последнее время мы их не видели, но не знаем наверняка, живы ли они до сих пор. Если это так, я не уверен, что мы можем сделать, чтобы защитить себя, разве что вернуться в бункер как можно скорее.
— Мы должны провести экстренные учения, просто чтобы попрактиковаться в нашем реагировании на случай, если произойдет что-то подобное.
— Это есть в планах. Мы сделаем все, что в наших силах, хотя это будет огромный риск. Но в конце концов нам придется это сделать, поскольку наших запасов не хватит
