И, пока мы с Владой хохочем с нее, ловко отбирает у нас меню с песнями и одновременно машет администратору караоке, - Все, девчонки! Решено! Гулять так гулять! Начнем!

Пока я слежу за приближающимся к нам администратором, нащупываю камешек-сердечко и играющую с ним киску в правом ухе. Кусаю губы, поглаживая гибкую кошечку. Она такая гладкая, тонкая… Ничего не могу с собой поделать- постоянно трогаю сережки в своих ушах. Они уже горячие от моих пальцев... Думать, почему их надела, не собираюсь. Просто красивые и необычные…Да?

- Девушки, здравствуйте, я - Эдик, - подошедший администратор представляется громко, чтобы перекричать стоящий вокруг шум.

- Здравствуйте, Эдик, мы "Императрицу" споем! - с вызовом сообщает Кира.

- Отлично, на сцену подниметесь или тут? Сколько микрофонов? – уточняет Эдик тем же тоном.

- Тут, да, девчонки? - озирается на нас Влада.

- Да, тут- тут! Три микрофона!

- Сейчас, дамы, все принесу, - уходит к ди-джею.

И буквально через минуту мы с девчонками, встав из-за стола и обнявшись как пьяные ВДВшники, горланим:

Легко влюбиться, императрица,

Когда так страстно бирюзовым взглядом смотрит офицер!!!

И орут с нами, надрывая глотки, все присутствующие дружною толпой. И кажется, что темный зал кружится перед глазами и дрожит пьяным кальянным весельем.

Спев последнюю строчку, мы целуемся, смеемся. Нам хлопают, пара мужских столов косится со вспыхнувшим интересом. В крови эндорфины бродят, будоражит всё. Я опрокидываю еще один бокал просекко практически залпом. Выбираем следующую песню, ловя азарт, громко хохоча и перекрикивая друг друга. Понеслось…

После «Тропикана женщины», «Спектакль окочен» и душераздирающей «Знаешь ли ты» мы с девчонками немного выдохлись, допили вторую бутылку просекко и пошли танцевать. Между столиками уже было не протолкнуться, а народ все прибывал и прибывал. Выходные и праздник, хоть и не официальный, давали о себе знать. Свободных мест не было даже у длинной барной стойки, на небольшую сцену помимо выступающих то и дело пытались залезть какие-то пьяненькие девушки и потанцевать на более выгодной позиции с точки зрения возможности продемонстрировать себя.

Нам с девчонками это было не нужно. Мы плясали около нашего столика, прыгая, подпевая и совсем не думая о том, как выглядим со стороны. Кира в какой-то момент даже сняла свои десятиметровые шпильки и продолжила танцевать босиком. И, как ни странно, наверно именно это привлекало к нам внимание остальных посетителей, желающих приобщиться к веселью без оглядки на происходящее. Наш маленький кружок быстро разросся, Киру практически сразу закружил какой-то приятный худощавый мужчина в идеально белой рубашке, я танцевала с двумя молоденькими девчонками, вступившими в наш круг.

Перезнакомились все, заказали еще просекко. Перерыв на песни. Проорали толпой уже «На часах ноль-ноль», «Комету» и нетленку Сережи Жукова «Восемнадцать мне уже». Снова танцы. Мне жарко и пьяно, мир слегка кружится, в голове шум. Какой-то молодой парень пытается станцевать со мной медленный танец под «Демобилизацию» Сектора Газа. Мне так смешно от этого, что я даже не сильно сопротивляюсь. И делаю ему замечание, только когда его горячая ладонь сползает мне на попу и сжимает левую ягодицу. Он тут же убирает, обезоруживающе улыбается, а глаза наглые –наглые. И, когда он повторяет свой фокус во второй раз, я отпихиваю охамевшего кавалера и иду за стол, чтобы немного посидеть и передохнуть.

Рядом опускается Кира, тоже вся раскрасневшаяся, запыхавшаяся, в ослабившимся конским хвостом на макушке, еще пару часов назад бывшим идеальным.

- Ну, за нас! – чокаемся, пьем на брудершафт.

Вино уже горчит на языке. Верный признак, что всё, хватит. Но лучше я завтра умру от головной боли, чем остановлюсь сейчас. Мне хорошо…

- Слушай, а Ариэль тебя не звал никуда сегодня что ли? – орет Кира мне в самое ухо, наклонившись, - Я говорил Осе, что вроде собирается…

- Звал, - ору ей в ответ, почти касаясь губами ее мочки с вдетой сережкой в виде бриллиантовой дорожки.

- Почему?

- Не знаю! – кричу ей ухо, пожимая плечами, - Говорила же уже. Что-то останавливает и всё! Мне неудобно уже перед ним, но вот никак!

- Тебе надо проще к этому относиться! – Кира обнимает меня, притягивая близко –близко к себе, только так нам слышно друг друга.

На заднем фоне какой-то мужик не очень удачно орет «Выхода нет». Но ему так активно подпевают, что впечатление от его жуткого слуха и голоса вполне сглаживаются.

- Легко сказать – проще! – жалуюсь я, пытаясь его перекричать.

- Сделать тоже легко! Просто трахнись уже и все! Даже с Ариком не выйдет, так хоть другого нормального так своими загонами мариновать не будешь! Они, знаешь, после тридцати уже странно смотрятся, – выдает Кира, пьяно хихикнув, - Мне кажется, не поимей тебя тогда Сашка — вот так сходу в первый же день, ты бы от него тоже месяцами бегала, а он у тебя, знаешь, не большой любитель догонять! Повезло, что врасплох застал! Была б девственницей до сих пор!

Ржем. Потому что в чем-то я с Кирой согласна. Если почти не со всем.

- Так что просто звони Коцу прямо сейчас и всё! И не заморачивайся, Лиз! – Кира пихает ко мне поближе мою сумку.

Кусаю губы, чуть отстраняясь. Ладонь инстинктивно взмывает вверх, и я глажу кошечку в ухе. Ну я как-то…

- Или ты Сашке верность до гроба хранить собралась? – фыркает Кира.

- Пф, - закатываю глаза, - Ага, и в монастырь… Уже иду!

- А он-то, кстати, как там? Никого еще не привел? – щурится Кира.

Меня внезапно так прошивает горечью, что даже чуть трезвею.

- Нет, ПОКА не привел, но с Наденькой у него уже после еще раз было…- признаюсь глухо, перемещая взгляд с Кириного лица на полупустой бокал в своей руке.

Залпом допиваю. Теперь горько не только в груди, но и на языке.

- Откуда знаешь? – спрашивает Кира, подаваясь ближе.

- Он мне сам сказал, - кошусь на