кедровые леса или запрыгнуть в каноэ и погрузить весла в серебристую воду. Я согласился, что это прекрасно, но я был так же счастлив, сидя на диване перед камином с чашкой кофе, согреваясь и наслаждаясь книгой по дифференциальным уравнениям.

Однажды, вернувшись домой в город после выходных, проведенных в лесу, Джули сказала:

– Хочу купить домик на острове.

Я опешил.

– Ни в коем случае, – сказал я. – Ни за что.

Спор вспыхнул, как спичка.

– Почему нет? – спросила Джули. – Мы можем себе это позволить!

Она перечислила все причины, по которым нужно приобрести дом. Я оспорил каждую из них – это непрактично. На самом деле мы не можем себе этого позволить. Мы ходили кругами. Мы начали так сильно ругаться из-за этого, что я стал просить окружающих порекомендовать психотерапевта, который помог бы разрешить этот конфликт. Я нашел психотерапевта, который, по моему мнению, подходил нам больше всего, и после первоначальной консультации у него возникло ощущение, что он будет на моей стороне (на самом деле не очень хорошая тактика при выборе психотерапевта!). Мы не смогли далеко продвинуться, занимаясь с психотерапевтом. Джули по-прежнему не могла понять, почему я не хотел думать о том, что было так важно для нее. А я по-прежнему не мог понять, почему Джули стала такой требовательной и упрямой. Нам не нужен был домик – наша жизнь в городе была просто замечательной.

Однажды психотерапевт сказал:

– Джон, послушай. Тебе необязательно уступать требованиям Джули. Твердо скажи ей, как вы поступите, и она со временем приспособится.

Я пришел в ужас. Мне было приятно иметь кого-то на своей стороне. Но то, что предложил психотерапевт, было похоже на ультиматум «либо по-моему, либо никак». И я не мог это принять.

– Джули, – сказал я, когда мы выходили из кабинета психотерапевта, – неужели я говорил тебе что-то похожее?

– Да, – сказала она, – так и есть.

Я по-прежнему не хотел покупать домик, но также был противником ультиматумов. Я не хотел основывать на них свой брак.

Вернувшись домой (и, увы, больше не вернувшись в кабинет нашего психотерапевта), мы наконец-то начали по-настоящему говорить о проблеме. Мы задавали друг другу вопросы. «Почему ты так сильно хочешь этот дом?», «Почему ты против того, чтобы переезжать туда?»

Джули рассказала, как росла в Портленде, штат Орегон, – урбанизированном населенном пункте, в котором был самый большой муниципальный парк дикой природы в стране. Дом, где она жила со своими родителями, находился всего в нескольких кварталах оттуда, и она, можно сказать, выросла в этом парке. Она часто приходила туда помечтать, побегать, скрыться от домашней суеты и постоянных ссор. Когда ей просто невыносимо было находиться дома, она ускользала через заднюю дверь и проводила ночные часы в лесу. Она влюбилась в деревья. В лесу она чувствовала себя более комфортно, чем среди людей. Для нее насыщенный, влажный запах земли и вечнозеленых растений стал запахом спокойствия и безопасности.

Переехав в Сиэтл, она искала уголок дикой природы, где снова могла бы чувствовать себя так же, и нашла его… на острове.

Я вырос в Бруклине и мог выбраться на природу, но ненадолго. Я отправлялся на пикник, расстилал плед, «а потом, вернувшись домой, как бы смывал с себя природу». Во время разговора я понял, что мое сопротивление было гораздо глубже, и связано оно было с моими родителями. Они жили в Вене, отец был раввином и изучал медицину, но молодой семье пришлось бежать от Холокоста. Они потеряли все, чем владели: квартиру, мебель, одежду, фотографии и семейные реликвии. Они спаслись, перейдя через Альпы в Швейцарию. В карманах у них был только кусочек сахара и лимон. Позже мои родители иммигрировали и прибыли ни с чем в Доминиканскую Республику, где впоследствии родился я.

Мой отец обычно говорил: «Не думай, что найдешь райский уголок, где проживешь всю жизнь. Ничто не вечно».

Таким образом, у меня сложилось стойкое убеждение, что лучше инвестировать не в личные вещи или собственность, а в образование, потому что его нельзя отнять, что бы ни случилось, оно всегда будет с тобой.

После этого разговора ничего не изменилось в наших финансах, симпатиях и антипатиях, в чертах характера обоих из нас. Однако важно, что более глубокое понимание друг друга предложило нам путь вперед. В итоге каждый из нас получил то, чего хотел, пойдя на компромисс: я согласился купить маленький домик на острове в том случае, если Джули согласится сохранить кошерную кухню в нашем доме (что было важно для меня). И если через два года я все еще буду чувствовать себя не в своей тарелке, то мы продадим дом.

Спойлер: мы не продали домик. Та наша ссора вывела нас на новый уровень – теперь мы живем на острове большую часть года. Более того, она привела нас к важной идее, которая стала огромным прорывом в нашей работе с парами. Мы называем это упражнением «мечты в конфликте». Это идея о том, что большинство конфликтов происходит на самом деле не из-за того, из-за чего люди начали ссориться, а из-за чего-то более глубокого, скрытого за нашими позициями.

Когда пары приходят в тупик, из-за которого невозможно даже спокойно поговорить о проблеме, часто под поверхностью скрывается нереализованная или даже неосознанная мечта.

Мы потратили так много времени на споры о том, можем ли мы позволить себе домик, что прошли годы, прежде чем мы наконец добрались до реального вопроса, на который каждому из нас нужно было ответить: «О чем вы мечтаете в этом вопросе и чего вы по-настоящему боитесь?»

Придя с этой идеей в Лабораторию и в наши мастерские по работе с парами, мы обнаружили, что такой подход к конфликту (размышление и разговор о мечтах каждого партнера) приводит к значительным прорывам в 87 % случаев – даже у пар с очень серьезными проблемами во взаимоотношениях [1]. Некоторым парам, пришедшим на семинар, но в процессе подавшим на развод, даже удалось снова наладить отношения!

О чем это нам говорит? Большинство конфликтов в конечном счете не связаны с чертами характера, или с тем, чья очередь мыть посуду, или с тем, сколько денег у вас хранится в банке. Речь идет о мечтах, системе ценностей, образе мыслей, истории, иногда даже истории нескольких поколений. Вот почему карты любви и вопросы так важны.

Чем тщательнее вы составите карту внутреннего мира друг друга, тем полнее будете понимать не только представления вашего партнера о будущем, но и его прошлое, то, как оно повлияло на него. В