Я не понимаю почему не предпринимаю никаких попыток, уйти, оттолкнуть его, вместо этого, просто закрываю глаза, прислоняясь в стене железной кабины лифта.

Проходит секунда, две, три, медленно открываю глаза и ничего не происходит, Андрей разглядывает меня снизу-вверх, оценивая ситуацию, как будто, не до конца уверен стоит ли преступать черту.

А может ждет инициативы?

Только я не собираюсь ее проявлять, я просто устала, хочу оказаться в своем номере, принять душ, а затем уснуть, потому что мой вылет ранний.

Не успеваю нажать кнопку нужного мне этажа, мои действия медленные, мозг затуманен алкоголем. Андрей, видя мои намерения, сокращает расстояние, убирая ладонь, подходит ближе, говоря:

— Сама поцелуешь или мне напроситься на пощечину? — он совсем близко, поглаживает мои губы большим шершавым пальцем. Его лицо склоняется, мы почти касаемся носами друг друга, от него пахнет алкоголем и приятным парфюмом.

Я непроизвольно провожу языком по губам, немного кружится голова, я совершенно не умею защищаться от напора мужчины без комплексов, со мной так себя никто не вел никогда.

Никто, кроме Андрея. И ведь между нами нет никакой симпатии, мы нормально общались весь вечер, ни намека на продолжение, и теперь мы вместе в кабине лифта в двусмысленной ситуации.

Уверяю себя, что это алкоголь и мое поведение нормальная реакция подвыпившей женщины

Не знаю зачем говорю, смотря на его губы:

— А ты поцелуй и тогда узнаешь, — не понимаю, как мы оказываемся на четвертом этаже, помню, что перед поцелуем, Андрей молча нажимает на железную кнопку со стрелочками, двери вновь открываются и мы выходим из лифта на ходу целуясь, тянемся друг к другу бесконтактно, я что-то бессвязно бормочу, пока его губы на моей щеке, шее, мне точно нужна точка опоры.

Ноги становятся ватными, Андрей замечая это, подхватывает меня на руки, несет не спешно по коридору, будто я пушинка, хотя во мне пятьдесят пять килограммов, останавливается напротив своего номера и едва мы переступаем порог, защищаюсь от того, что уже неизбежно произойдет, ведь мы оба под действием алкоголя, нас не шатает. Не знаю как у Андрея с восприятием, но у меня в голове "вертолетики". Мне просто хорошо.

— Мне нужно в душ, я еле на ногах стою, — на что Андрей, снимая с себя верхнюю одежду, а затем расстегивая моё пальто, уверенно произносит:

— Тебе нужно на мой член, "динамо", — я буквально слышу, как между нами наэлектризован воздух

После этой фразы, Андрей рывком притягивает меня к себе, его руки скользят по платью, поглаживая ягодицы, а я не понимаю зачем я позволяю ему это делать и что происходит со мной?

Я слабо помню как мы преодолеваем пространство гостиничного номера до постели.

Опомнилась только когда почувствовала руки Андрея, скользившие по спине. Я помогаю ему, избавляясь от своей одежды, снимаю длинное платье, отбрасываю белье в сторону.

Я забываю как дышать, не могу говорить. Мое тело, натянуто словно струна, спина касается холодной простыни и Андрей сверху накрывает меня собой. Его губы охватывают сосок, он чуть втягивает его в себя, а у меня по всему телу мурашки, его влажный язык скользит по коже и я погружаюсь в нирвану. Андрей может настраивать меня как скрипку: дорожка его поцелуев спускается до живота, заставляя мое тело вздрагивать от каждого прикосновения его губ.

— Дина посмотри на меня, — я с трудом заставляю поднять на него глаза, Андрей натягивает контрацептивы, упаковывая себя, смотрит не разрывая зрительного контакта, говорит:

— Я хочу видеть, как ты будешь кончать, — мои пальцы вцепились в широкие плечи, когда он погрузился в меня полностью. Медленно. С каждым сантиметром повышая внутри меня напряжение до опасных значений. Еще немного и замкнет. Этот секс точно похож на медленный танец на краю пропасти, одно неловкое движение и смерть, и я отчаянно хочу броситься в пропасть вместе с ним.

— А ты не такая уж и ледышка, — я слышу слова Андрея фоном, потому что он все еще удерживает меня на волне удовольствия, я слабо соображаю, и он тоже, потому что говорит:

— Не могу сдерживаться, Дина, прости, — затем он приподнимаясь на руках, перенося на них тяжесть своего тела, просит:

— Закинь мне ноги на бедра, — я послушно обхватываю его талию и с каждым толчком понимаю, что "подмахиваю" ему, словно хочу, чтобы он вошел в меня целиком весь.

Мое тело горит в местах его прикосновений, а мозг отказал мне в оценочных суждениях относительно данной ситуации. Я не могу ни о чем думать кроме собственного наслаждения, и когда, наконец, погружаюсь в плен удовольствия, ощущая внутри себя толчки Андрея, думаю что все-таки умерла, до того мне хорошо в конкретный момент времени. Андрей почти что сразу же после меня дошел до финиша. Я еще чувствую пульсацию внутри себя, в то время как он смотрит на мое лицо, вероятно думая, что я отключаюсь, целует макушку моей головы, резюмируя:

— Еще ни одна женщина не теряла сознание в постели со мной, Дина, — ничего не отвечаю, мне не хочется возвращаться из рая.

Я не хочу думать о том, что будет завтра, не могу и не хочу.