— Подожди. — остановился я и повернулся к служанке. — Но зачем их держать? Разве они мало зарабатывают? Думаю, что даже недельного заработка хватит оплатить лечение в церкви.

— Господин, наверное, не знает. — отвела в сторону взгляд сопровождающая. — Клирики не лечат проституток и лихих людей. Даже за деньги.

Я развернулся и пошел к себе.

— Принеси ужин в комнату. — отозвался я.

Услышав свой глухой голос, поразился. Меня эта ситуация сильно задела, и я знаю почему.

В этом мире пошли методом кнута. Чтобы человек не ступал на кривую дорожку, церковь вводит санкции — отказывается от него.

В моем мире все несколько иначе. В тюрьмах проводят службы и все такое. Зачем? Чтобы заполнить пустоту и вернуть человека на праведный путь.

Есть и совершенно другие варианты взаимодействия. Например, на востоке бандитов считают проявлением вынужденного зла. Когда человеку некуда идти — он находит пристанище там.

Дверь пустила меня в комнату, где я сразу же уселся на кровать в ожидании позднего ужина.

Вскоре принесли и еду. А следом я отправился в страну грез. Утро встретило ярким зимним солнцем, которое ударило по глазам.

Спустившись, я никого не обнаружил внизу. Все же тут в почете ночная жизнь, и утром все отсыпаются. Однако мне повезло встретить на кухне местного повара.

Невысокая полноватая женщина суетилась у разделочного стола. Думаю, готовила еду на весь день для жительниц борделя.

— Доброе утро. — сказал негромко.

Мой короткий спич произвел настоящий фурор. Женщина подпрыгнула на месте, что выглядело потешно. Нож, которым она что-то разделывала, выскользнул из ее рук и, крутанувшись в воздухе, воткнулся в пол.

В следующий момент она медленно повернулась и ее глаза расширились. Я дал себе возможность ознакомиться с местной хозяйкой ножей и кастрюль.

Передо мной показалась представительница прекрасного пола в возрасте. На вид не менее лет тридцати пяти — сорока. Немного заплывшее лицо сохранило следы былой красоты, кудряшки каштановых волос подчеркивала редкая, но уже видимая седина. Ростом она была мне по подбородок, но, судя по всему, раньше радовала глаз шикарной фигурой. Годы берут свое — ничего не скажешь.

— Кто Вы⁈ — запаниковала повар.

— Меня зовут Факир. — выполнил легкий поклон. — Временно проживаю у Вас и был бы безмерно благодарен, если бы Вы меня покормили.

Женщина наклонилась за ножом, не выпуская меня из зоны внимания и ловко выдернула его из деревянного пола.

— Я слышала, — начала она напряженно. — что у нас остановился очень важный человек. Правда, меня уверяли, что мы с Вами не пересечемся.

Я лишь пожал плечами и подошел к столу, после чего присел.

Повар перестала меня истязать своей подозрительностью и повернулась к разделочным столам, продолжив то, чем занималась до этого. Я же обвел комнату скучающим взглядом.

— Уже встал? — раздался знакомый женский голос от двери.

Я оглянулся и заметил, как в проеме показалась местная мамка.

— Да. — скуксился в ответ. — Кто же знал, что вы все спите по полдня.

— Не наглей, Хи… — запнулась глава борделя и продолжила, поправившись. — Факир.

— И не собирался. — отозвался лениво. — Кстати, можно будет Вас попросить кое-что узнать?

— И что именно тебе интересно? — уточнила женщина, грациозно изогнувшись.

— Приехал ли граф Кипар в столицу. — сказал спокойно.

— Сегодня тебе сообщат об этом. — сказала мамка и уместилась рядом.

Видимо, она тоже ждала завтрака.

Закончив с едой, я попросился на помощь и, закатав рукава, принялся отрабатывать проживание. Отнести грязное белье в стирку и поймать с пяток заинтересованных взглядов. Переставить мебель под хихиканье местных шлюх. В общем, всяческое желание и дальше так проводить досуг пропало окончательно. Однако и выглядеть неблагодарным мне нельзя.

Вечером, поужинав, я вновь отправился в город. Следующая моя цель — один очень известный барон. Я считаю, что он мне остался сильно должен и никто меня не разубедит в обратном. А значит, что? Верно! Нужно взыскать с него оплату.

Вскоре я уже топал по кварталу знати. Далеко мне заходить не нужно, дом, который меня интересует находится в самом начале.

Остановившись у железного забора, задумался. Да нет, войду через ворота. Вскоре я уже подходил к ним. Здесь находилась небольшая сторожка, но никого рядом не было.

— Эй! — гаркнул я. — Есть кто?

Ждать пришлось недолго. Из-за деревянного маленького домика вывернул воин. Пузо повисло, а лицо заплыло. Маленькие глаза спрятались глубоко в пещерах и оттуда поблескивали.

— Чего надо? — буркнул он, завязывая ремень под пузом.

— Твоего господина. — сказал спокойно. — Иди, доложи ему, что прибыл старый друг, который помог ему стать министром.

Воин подскочил к решетке и всмотрелся в меня.

— Ой! — пискнул он и тут же полез за ключами. — Господин Хиттон, простите. Я не признал Вас в темноте.

Сказать, что я охренел, не сказать ничего. Ворота меж тем распахнулись, и толстячок суетливо начал бегать вокруг меня.

— Прошу Вас. — льстиво указал он на дорогу. — Я провожу Вас и разгоню этого ленивого борова дворецкого. Уверен, барон примет Вас сразу. Может Вы хотите перекусить? Или выпить?

Я поморщился. Стражника было слишком много в моей пятиминутной прогулке до дома. Однако неожиданно меня встретили. Это приятно. Поведения обычного охранника понять можно. Он решил за мой счет поднять свой авторитет. Уж дворецкий такого умника может послать сходу.

Сумерки уже сдали дела и должность, отдав власть ночи. Передо мной раскинулось небольшое поместье, около двадцати метров в ширину и высотой в два этажа. В квадратных окнах загадочно отражалась луна, двигаясь вместе со мной по зеркальной поверхности помещений, где не было света, и стыдливо скрываясь там, где он еще горел.

Небольшое крыльцо в три ступеньки не стало преградой, и вскоре мы попали в холл. Широкая комната семь на десять метров с двумя лестницами по краям. На потолке горела огромная круглая люстра, покрытая черным лаком, по стенам висели масляные светильники и гобелены с картинами различных битв.

— Господин Хиттон, — остановил меня охранник. — прошу, подождите здесь, я все организую.

Я кивнул, и мой спутник споро скрылся в левом крыле здания, потерявшись в коридоре. Не прошло и пяти минут, как в комнату ворвался высокий и статный слуга. Голубой камзол сверкал начищенными пуговицами.

Я бросил на него заинтересованный